– Нет, не поняла. – Джоан отперла дверцу автомобиля и кинула свои вещи на заднее сиденье.
– Ну что ж, в таком случае мне очень жаль.
Она только засмеялась, устраиваясь за рулем, хотя сейчас ей было не до смеха:
– Только и всего?
– Да нет же! Это совсем не то, что я…
– Мне кажется, будет лучше, если мне назначат другого помощника. – Джоан избегала смотреть Малдуну в глаза.
Ну вот!
– Послушайте, Джоан. Я думаю, что не нужно…
– Завтра утром я первым делом позвоню лейтенанту-коммандеру Паолетти. – Она захлопнула дверцу и завела двигатель.
– Джоан…
Но она даже не стала опускать стекло. Дала задний ход, выехала со стоянки и устремилась вперед.
– Вот черт!
Малдун зашагал назад к полигону и очень скоро увидел Сэма Старретта, который что-то доставал из кузова своего пикапа.
– Похоже, твой план не сработал, – прокомментировал Сэм.
– Все должно было получиться просто замечательно. И если я стремился к тому, чтобы она обозвала меня идиотом и уехала в город одна, можно сказать, что я своей цели добился.
Сэм был человеком тактичным и не стал смеяться в лицо Малдуну. Он достал из пикапа свою сумку, перекинул ее через плечо и обошел машину, чтобы оказаться рядом с младшим лейтенантом и иметь возможность нормально с ним поговорить. Ему не хотелось кричать на всю парковку.
– Иногда можно определить, насколько ты понравился женщине, именно по тому, насколько ты сумел ее разозлить.
Малдун только фыркнул в ответ.
– Я понимаю, что это звучит глупо, – продолжал Сэм, – но это правда. Кстати, я сам узнал эту истину слишком поздно. Не повторяй мои ошибки. Эта дама из Белого Дома сейчас находится в идеальном эмоциональном состоянии для того, чтобы ты позвонил ей и извинился по-настоящему. Только не жалей слов. Не скупись, ползай перед ней на коленях. Соглашайся на все, полностью признавай свою вину. Скажи, что она на сто процентов права. Женщины любят считать себя правыми. А потом пригласи ее на ужин.
– Я даже не знаю… – Трудно было согласиться следовать советам Сэма насчет романтических отношений, потому что у того и брак оказался неудачным, и с любовницей, по-видимому, что-то не ладилось. К тому же Старретт со своим протяжным техасским говором вовсе не напоминал известных психологов.
– В общем, поступай как хочешь, – пожал плечами лейтенант, – но лично я на твоем месте обязательно пригласил бы ее на ужин. Пока еще не слишком поздно.
– Я уже пробовал, – признался Малдун. – Но она отказалась. Сказала, что устала.
– «Устала» еще не значит «нет». Устала значит только то, что она действительно устала. Ради бога, пригласи се еще раз. Пригласи ее на обед, если не хочешь снова напоминать об ужине. Пригласи ее пропустить по рюмочке. Предложи ей покататься на лодке. Не сиди на месте и не ковыряй в носу. Действуй! Пригласи ее куда угодно. А если нет – то, значит, она была права и ты действительно самый настоящий идиот.
– Ну спасибо и на этом, лейтенант.
– Рад помочь.
Мэри-Лу никак не могла найти ключи от машины. Через полчаса ей нужно было ехать в город и забирать Хейли из детского центра, и она никак не могла этого сделать без ключей.
Что еще хуже, скоро начинало темнеть, и уже в сумерках она бы ни за что их не отыскала.
Она ползала на четвереньках по саду Робинсонов, молясь о том, чтобы пауки и змеи, которые могли попасться ей на пути, оказались бы неядовитыми. Она старалась не расплакаться снова, пока прочесывала клумбу с розовыми и желтыми цветами.
– Я могу вам чем-нибудь помочь? – услышала она чей-то мелодичный голос.
О господи!
Мэри-Лу никак не могла заставить себя повернуться и посмотреть в лицо мужчине, который стоял рядом с ней. Пока что она сконцентрировала свое внимание на кожаных сандалиях и смуглых длинных пальцах ног.
Перед ней оказался садовник Робинсонов. В последний месяц или два она часто видела его в округе. Высокий, тощий, темнокожий иностранец. Он появлялся у Робинсонов каждую неделю, стриг лужайку, ухаживал за цветами и подправлял клумбы. В том числе и ту, которую сейчас исследовала Мэри-Лу, отчаянно стараясь при этом не повредить растения. Мужчина был ей не знаком, но он так старательно следил за садом Робинсонов, что Мэри-Лу не удивилась бы, узнав, что кое-кто еще из соседей успел нанять его по контракту как приходящего садовода.
И это даже несмотря на тот факт, что выглядел этот тип страшновато. Можно было подумать, что в свободное от работы время он тайно руководит ячейкой террористов Аль-Каиды.
– Я… э-э-э… потеряла ключи от машины, – объяснила женщина. Боже мой, в какой глупости приходится сознаваться перед этим человеком. Можно подумать, что она валялась на клумбе, и ключи случайно выпали у нее из кармана.
– Я сама швырнула их сюда, – продолжала она, после чего была вынуждена признаться и во всем остальном, – Для того чтобы не поддаться соблазну и не отправиться в «Божью Коровку», где мне хотелось нализаться до потери сознания. – Она вытерла пот со лба тыльной стороной ладони. – Такое объяснение вас устраивает? Так что если вы не ясновидящий и не можете определить, куда именно попали мои ключи, значит, вы мне не в состоянии помочь. Но все равно спасибо за то, что предложили.
Сандалии затопали куда-то в сторону дома. Ну и слава богу! Видимо, Господь все же сжалился над Мэри-Лу.
Но вскоре сандалии снова вернулись на прежнее место. Кроме того, женщина увидела, что садовник на этот раз прихватил с собой металлодетектор. Такой, которым на пляже люди ищут потерянные драгоценности и монетки.
– Вы позволите?..
Мэри-Лу оставила клумбу в покое и уселась на лужайке. Пока она стряхивала землю с колен, садовник включил свой прибор и уже через секунд пять выключил. Он сунул руку куда-то между розовых цветов и извлек ключи несчастной женщины.
Слава Всевышнему!
Но вместо того, чтобы сразу передать их хозяйке, садовник уселся рядом с ней, скрестив ноги.
– Вы точно уверены, что хотите сейчас же ими воспользоваться? – произнес он с явным иностранным акцентом.
Теперь, когда он сидел на траве, она могла получше разглядеть его и к тому же смотреть ему прямо в глаза.
Когда этот мужчина впервые появился у Робинсонов, Мэри-Лу пожаловалась на него своей сестре. Нет, она не имела предрассудков насчет иностранцев. Она первой вынуждена была признать, что сад у соседей буквально зажил новой жизнью. Но после событий одиннадцатого сентября мало кому хотелось видеть у себя в округе незнакомых арабов.
Садовник оказался старше, чем она предполагала, когда наблюдала за его работой из окна на кухне. Теперь она лучше разглядела морщинки вокруг его глаз и рта. Он носил бороду, и, хотя она была ухоженной, именно из-за нее его смуглое лицо выглядело еще темней.
Издали ей казалось, что он постоянно хмурится, но сейчас она поняла, что ошибалась. Ее вводили в заблуждение его грубые черты лица и густые брови – они создавали впечатление, что этот человек все время на кого-то сердится. Теперь она убедилась в том, что на лице садовника, наоборот, все время присутствует спокойная полуулыбка.
В его глазах она не увидела ничего, кроме тепла и доброты.
Он держал ключи на своей широкой мозолистой ладони. Мэри-Лу могла просто взять их, поблагодарить садовника и отправиться к себе домой. Эпизод на этом был бы полностью исчерпан.
Но араб вдруг заговорил:
– А я видел вас на одном из собраний в церкви. Я тоже часто хожу туда. Почти каждый вечер.
Выходит, этот тип тоже является членом общества анонимных алкоголиков? Мэри-Лу молча уставилась на него.