– Космо также выступил добровольцем, – заметил он.
– А, тот самый, что беззвучно ломает хребты, да? Что ж, это… чудесно.
– Он отличный парень.
– Придется поверить вам на слово. Он не слишком разговорчив, как я заметила.
– Ну, если вы закончили обижать моего друга…
– Я никого не обижала. Просто я обратила внимание, что он все время молчит. И еще у него очаровательные солнцезащитные очки. Пожалуй, это все, что мне о нем известно. Больше у меня нет никаких замечаний.
Малдун рассмеялся.
– Ну, если с замечаниями относительно Космо покончено…
– Я покончила со всем тем, о чем мне разрешено говорить вслух, иначе меня обвинят в назойливости или попытках узнать больше, чем положено. – Она улыбнулась, и Майк в ту же секунду забыл, что хотел сказать.
Что она имела в виду, сказав это? Что Космо показался ей привлекательным? Космо?!
Малдун вернулся к главной теме.
– Значит, так. Все начинается в шестнадцать часов. Семь человек выступили добровольцами с тем, чтобы продемонстрировать вам поисковую технику. Именно вам. И еще прыжки вниз. Это вас устроит?
– Я что же, должна при этом испытывать некое чувство вины, да? – насторожилась Джоан.
– Нет. Просто я подумал, что вы оцените мои старания более эмоционально.
– Так оно и есть. Хотя я, наверное, предпочла бы находиться от Космо на почтительном расстоянии. А что это за прыжки вниз?
– Техника внедрения, – коротко пояснил Майк. Значит, Джоан предпочитает не приближаться к Космо. Малдун перестал даже пытаться понять эту женщину. – Мы будем прыгать в воду с вертолета. Ну, тут есть правильная техника и неправильная. Надеюсь, сегодня мы продемонстрируем вам только правильную. И еще покажем, как извлекают людей из воды. Это делают при помощи большой резиновой петли. Их буквально выуживают из моря и забрасывают в надувную лодку. Надежный способ, был разработан еще во время Второй мировой войны.
– И все это вы будете мне только лишь демонстрировать, – подчеркнула Джоан. – Значит, на мою долю остается только наблюдать за вами, верно? Никто не станет выталкивать меня из вертолета, если я все правильно поняла? И в воде я не окажусь?
– Лучше не надевайте высокие каблуки, – посоветовал Малдун, – и тогда шансы не оказаться в воде значительно возрастут. – Он улыбнулся. – На всякий случай на вас наденут спасательный жилет еще до того, как мы отчалим от берега.
Джоан внимательно посмотрела на лейтенанта:
– Майкл!
– На всякий случай, – многозначительно повторил он и сделал жест официанту принести счет.
– Что ты здесь делаешь? – Донни захлопнул крышку своего ноутбука и забился в угол, подальше от Винса.
– Соседи беспокоятся, что ты не открываешь дверь на звонок. Поэтому я приехал.
В чулане у Донни пахло как в спортивной раздевалке, но Винс успел закрыть за собой дверь, чтобы хоть немного успокоить своего внука. Тот вытаращил глаза так, что были видны белки.
Винс присел на пол чулана. Всю внутреннюю поверхность своего убежища Донни самым тщательным образом выложил алюминиевой фольгой.
– Нам позвонила твоя знакомая. Ну, та самая, с южным акцентом.
– Ты запер за собой входную дверь? – заволновался Донни.
– Ты сам знаешь, что да, – спокойно ответил Винс. Сегодня его внук надел на голову свою любимую шляпу, обмотанную алюминиевой фольгой. Учитывая этот факт, а также то, что Донни переселился в чулан и все время ритмично раскачивался взад-вперед, было ясно, что он не принимал свои таблетки по крайней мере несколько недель.
– Знаешь, Дон, надо обязательно перенести сюда несколько подушек. Когда тебе стукнет семьдесят, начинаешь чувствовать, что попа уже не такая мягкая, и сидеть в шкафу прямо на полу становится тяжело. Можно заработать синяки.
– Только не разрешай бабуле открывать окна, – пробурчал Донни, раскачиваясь все сильней.
– Конечно, сынок, только ее здесь нет. У нее сегодня собрание. – Винс ответил на звонок девушки с южным акцентом по своему мобильному телефону как раз после того, как подвез Чарли до церкви. – Вот почему я долго у тебя задерживаться не стану. Я просто хотел заехать и убедиться, что у тебя все в порядке.
– У меня все в порядке.
Ну, конечно, если носить на голове шляпу, обмотанную алюминиевой фольгой, и жить в чулане считается нормальным, то Донни был абсолютно здоровым человеком.
– В прошлый раз, когда мы с бабушкой приезжали к тебе, ты говорил, что регулярно принимаешь таблетки, – как можно мягче сказал Винс. – Ну а теперь послушай меня, Донни. Я никогда тебя не осуждал и никогда не говорил тебе, как ты должен жить и что делать. Я приезжал к тебе всякий раз, когда был тебе нужен. Так почему теперь ты говоришь мне неправду, разве я это заслужил?
На глазах у Дона заблестели слезы:
– Я не могу говорить, чтобы они не услышали и ничего не узнали, – прошептал он. – Ш-ш-ш! Они добрались до моих таблеток и превратили их в свои таблетки. Но я узнал про это и… Только не думай сейчас об этом. Не думай об этом, а то опять все узнают. Только не думай об этом…
Несмотря на алюминиевую шляпу, Винс заметил, что у Донни начали выпадать волосы. Ему скоро должно было исполниться сорок; он набрал лишний вес и смотрелся как весьма упитанный мужчина.
Винс хорошо помнил внука, когда тому было пять лет. Десять. Скромный мальчонка с огромными беспокойными карими глазами. Он смеялся только тогда, когда взрослые изо всех сил старались его развеселить. В четырнадцать лет он сосредоточил все свои силы на том, чтобы получать в школе только отличные оценки. Он не выходил из своей комнаты и постоянно занимался, как будто его приковали цепью к письменному столу. Все знакомые завидовали Тони и Шерил и постоянно говорили о том, как им повезло иметь такого умного сына. Правда, когда Донни исполнилось шестнадцать, все вокруг уже понимали, что с ним что-то не в порядке. А в семнадцать он перестал выходить из дома.
Поначалу лекарства хорошо помогали ему справляться с недугом, и Донни успешно посещал колледж. Но, вместо того чтобы выздороветь и стать крепким парнем, он вдруг скис, не выдержав стрессов, неизбежных при обучении в колледже. День ото дня ему становилось хуже, и Донни снова уединился в своей комнате.
Это событие положило конец и без того шаткому браку Тони и Шерил. Младший сын Винса и его жена годами старались сохранить семью, но болезнь Донни стала той самой соломинкой, которая сломала хребет верблюду.
Шерил вместе с Донни переехала в Калифорнию, где и умерла от рака, разбив сердце всем своим родным, и в первую очередь Тони.
После похорон Чарли и Винс хотели, чтобы Донни остался жить вместе с ними, но внук отказался. Позднее он удивил всех тем, что, оказывается, годами сколачивал себе состояние, играя на фондовой бирже через Интернет. У него оказалось достаточно денег, чтобы жить в небольшом коттедже до конца своих дней.
– Не думай об этом, – продолжал повторять Донни. Нужно было срочно менять тему разговора, и Винс произнес:
– Джоан – твоя сестра – приехала к нам в город. Донни на секунду перестал раскачиваться и насторожился.
– Да, она мне писала по электронной почте, что на несколько недель остановится в Сан-Диего.
Из-под алюминиевой шляпы на Винса смотрели совершенно нормальные глаза. Такие моменты переносить было трудней всего.
– Она работает на президента, – продолжал Дон. – Она мне говорила, что его служба безопасности каким-то образом не допускает пришельцев до Белого Дома. Нужно будет расспросить ее об этом поподробней.
Донни мог оставаться нормальным всего на секунду.
Винс тревожно посмотрел на часы. Ему нужно было скоро уезжать, чтобы успеть забрать Чарли из церкви, где проходило собрание.
– А мне Джоан рассказывала, что у них есть специальные таблетки, которые они принимают и тем самым отпугивают от себя всех пришельцев. – Слава богу, Чарли не было здесь. Она не поощряла инициативу Винса обманывать внука, играя на его болезни. – Может, мне стоит позвонить ей и попросить, чтобы она привезла тебе такие же таблетки?