Этих «почему» было много. Со временем Джейсон нашел на них ответ. Все просто — он не ценил любовь. Не понимал, что ее нужно беречь и охранять, отодвигая в сторону все остальное, забывая о собственных обидах и сомнениях. Какой жестокий урок!
И, что самое главное, даже этот урок не пошел ему впрок.
Со времен Мэри ни одна женщина не пробуждала в нем таких чувств, как Линда. Если бы он прислушался к голосу сердца, то сразу бы понял — небеса дают ему второй шанс. Но нет, он заткнул уши, закрыл глаза, отгородился наспех возведенной стеной дешевых оговорок, примитивного самообмана, ложной гордости.
Он жал и жал на педаль газа, мчась по пустынной трассе, обгоняя редкие грузовики, не снижая скорости даже на поворотах. Воображение рисовало самые страшные картины: горящий дом, зовущая на помощь Линда, люди в черных масках…
Наконец на горизонте появилась 178-метровая дымовая труба закрытого завода, главная достопримечательность Анаконды. Местные шутники сравнивали ее с демонстративно выставленным в небо средним пальцем.
Господи, молился Джейсон, сделай так, чтобы я не опоздал…
К семи часам она уже чувствовала себя так, словно весь день провела на съемочной площадке, без конца повторяя одну и ту же сцену. Усталость обрушилась лавиной, и Линда, поднявшись в свою комнату, не раздеваясь рухнула на кровать.
Она не знала, что ее разбудило, и некоторое время лежала с закрытыми глазами, вслушиваясь в тишину затаившего дыхание дома. Через некоторое время Линда начала различать звуки: шорох листьев за окном, натужное гудение старого холодильника, скрип ставен… Ничего особенного.
Потом к этим звукам добавились другие, диссонирующие с размеренным, сонным дыханием старого дома: шелест приглушенных голосов, тяжелая поступь шагов, звяканье металла…
Она открыла глаза. Что-то было не так. Все было не так. В дом проникли чужие. Линда встала. Осторожно, ступая по-кошачьи, подошла к двери. Повернула ручку. Вышла в коридор.
Никого.
Она прокралась к лестнице. Надо было запастись каким-то оружием. Или хотя бы перенести в спальню телефон.
Линда дошла до лестницы и остановилась на площадке. Протянула руку к выключателю.
Люстра под потолком холла вспыхнула одной-единственной лампочкой, которую она вкрутила вместо разбитых.
— Кто здесь?
Их было четверо. Четверо мужчин в темных куртках и брюках, со странными, как будто сплющенными лицами.
Маски, догадалась Линда. Маски из самых обычных чулок.
— Что вам нужно?! — громко, подавляя поднимающийся изнутри страх, крикнула Линда. — Я вызову полицию.
Ей никто не ответил. Двое шагнули к лестнице. Никакого оружия она не заметила, но легче от этого не стало.
— Я…
То, что случилось дальше, походило на сцену из дешевого гонконгского фильма. Из-за тяжелых штор, закрывающих окна холла, выступили двое в черных спортивных костюмах. На них тоже были маски. Только не из чулок. Лицо одного, поплотнее и повыше, закрывала резиновая маска… Джекки Чана! Второй, пониже, прятался за маской японской гейши.
В первый момент Линда приняла их за членов той же банды, но уже в следующую секунду ей стало ясно, что в холле столкнулись, похоже, конкурирующие организации.
Парочка на лестнице остановилась.
Потом один из оставшихся внизу шагнул к «гейше» и протянул руку.
— Это что еще за чучело?! — проревел он.
Его противник повел себя как-то странно. По крайней мере так казалось со стороны. Он изящно увернулся, оказавшись при этом сбоку от нападавшего, совершил какое-то неуловимое движение руками, сделал подсечку, и его противник тяжело рухнул на каменный пол.
Зрители — а в их роли выступили все остальные, включая Линду, — ахнули.
В тот же миг «Джекки Чан» пнул ногой под зад второго зазевавшегося бандита, который, падая, врезался в мусорную корзину.
Видя, как обижают их товарищей, бандиты в чулках, позабыв на время о Линде, бросились на выручку.
— Кии-й-яя! — взвизгнула «гейша», встречая первого из них прямым ударом ногой в живот. Что касается «Джекки Чана», то он продемонстрировал вообще нечто потрясающее, поразив врага пяткой в высоком прыжке.
Но на этом сходство с кино закончилось. Четверо против двоих — в реальной жизни такое преимущество чаще всего определяет исход боя в пользу численно превосходящей стороны. Как ни отбивалась отважная парочка, противнику удалось оттеснить ее в угол холла, лишив свободы маневра.
— Что, кончились фокусы? — язвительно поинтересовался громила в чулке, выполнявший, должно быть, роль старшего. — Сдохли у зайчиков батарейки?