Музыка уже утихла, музыканты собирали аппаратуру, уборщики сметали мусор с пола, гремя ведрами и шурша черными пакетами. Оставшиеся преподаватели делали вид, что контролируют процесс, но на самом деле допивали спиртное на кухне и тихо переговаривались, обсуждая животрепещущие и важные на данный момент вопросы.
Николай возвращался после очередного перекура, когда увидел шатающегося приятеля с шальным потерянным взглядом, с наполовину выправленной из брюк рубашкой и лохматого, словно после бурной ночи. Он еле стоял на ногах и явно плохо соображал. Посмеиваясь и качая головой от мысли про неумеющую пить молодежь, физрук подошел к коллеге и подхватил под руку.
— Тебя где носило?
— Там, – не смог ничего больше выговорить Аверин и лишь указал пальцем направление.
Физрук на это громко заржал и потащил парня к гардеробу. Хорошо, студенты уже разошлись и не видели преподавателя в таком состоянии. Леша что-то пытался говорить, но язык настолько заплетался, что выходила сплошная несуразица. Посмеиваясь сам над собой и хлопая приятеля по плечу, он нахально висел на плече физрука и даже не думал облегчить задачу Николаю. Но тот лишь улыбался, прекрасно понимая состояние парня, помог ему одеться, оделся сам и выбрался со своей ношей на улицу. Там они чуть не свалились с крыльца, а затем с трудом миновали пару сугробов, болтаясь из стороны в сторону, как два листочка на сильном ветру.
— Она от меня сбежала, сучка, – лепетал что-то несуразное Аверин.
— Кто? – посмеивался физрук, упорно таща соседа домой.
— Ксюха.
— Кто-о-о?
— Сигарета. – Алексей внезапно замер и принялся шарить по карманам.
— Какая сигарета, Вась? – уже откровенно ржал над ним Коля. – Сейчас тебя как хомячка капля никотина разорвет на тряпочки.
— Она хорошая.
— Я не сомневаюсь.
Смеясь и даже не пытаясь понять, о чем лепечет пьяный друг, Николай таки добрался до родной секции общежития, отвел соседа в его комнату и положил спать, а сам пошел к себе и думать забыл о девушке, про которую твердил Аверин, посчитав всё услышанное бредом больного воображения.
Оказавшись на родном диване, Леша даже не подумал раздеться или расстелить постель. Натянув на себя плед, безвольно отдался во власть Морфея, который безжалостно принялся наводить порядок в пьяной голове, ставить мысли на нужное место и выдвигать необходимые воспоминания на первый план.
И вот он снова оказался в той комнате, грубо хватал и пытался целовать нежную девушку, испуганно кричащую и пытающуюся его оттолкнуть. Он жадно шарил по юному телу как дикий зверь, не знающий, что такое ласка. А Ксюша плакала и просила остановиться. Его милая студентка с длинными золотистыми волосами. Потом что-то произошло и голову пронзила острая боль. Аверин открыл глаза и резко сел. В окно били лучи яркого солнца, ослепляя и дезориентируя. Проморгавшись, парень понял, что находится дома в собственной кровати в той же в одежде, что и вчера, голова действительно болит, а в груди все сковало льдом от ужаса содеянного, не позволяя вздохнуть.
Как часто наутро люди испытывают чувство стыда, разочарования в себе и горечи? Как часто наутро хочется зарыться головой в подушку, спрятаться под одеяло и больше никогда не высовываться? Как часто наутро приходит понимание, что сделанного не воротишь и не знаешь, как исправить положение? Именно эту гамму чувств испытывал Алексей, проснувшись на следующий день, а бонусом стали тошнота, головокружение и потливость. Парень мог поклясться, что в его комнату невозможно войти из-за стойкого запаха перегара и пота, он выглядел не лучше бомжей с Ярославского, а накануне вел себя как озабоченный, недалекий самец. Тяжело вздохнув и спустив ноги на пол, Леша спрятал лицо в ладонях и приглушенно замычал, будто этот звук был способен облегчить его страдания – как физические, так и душевные. Но он понимал, это ничто по сравнению с тем, что испытывает сейчас его юная студентка. Что же он наделал?! Как ему вообще могло прийти в голову пристать к ней?!