– Ты плачешь, мама? – он поднял красивую мордашку к Джесс. – Не надо. Я же рядом. Она, правда, может отослать меня обратно, но я все равно приеду. Я хочу, чтобы ты была рядом и ничего не боялась. Пожалуйста, мама, попроси ее. А хочешь, я попрошу?
Он обернулся к Мэри. Лет пять – шесть, симпатичный, но как-то мало похож на Джесс. Скорее всего… Мэри бросила взгляд на сестру: сходство определенное. Похоже, в этой семье с внешностью не повезло только ей.
– Леди Элфорд, – мальчик смотрел прямо в душу, – можно я останусь с мамой? Хоть на несколько дней? Пожалуйста.
Мэри обвела взглядом присутствующих. Лица напряженные. Кажется, никто и не дышит. Она, конечно, не большой поклонник детей – ни разу с ними не общалась, но ведь ей и не придется делать этого, даже если мальчик останется. Он – сын Джесс, это факт, но у Мэри мелькнула еще одна догадка.
– Посмотрим, – сказала она. – Для начала напомни, кто ты.
Джесс пыталась возразить, но была остановлена жестом.
– Итак…
– Леди Элфорд, я слышал, что вы сильно ударились головой, и можете меня не узнать, поэтому я могу прятаться в имении и ничего не бояться, но я соскучился по маме. И по вам, если вы не будете злой.
– По мне?
– Ну, да. Хорошо, буду терпелив и представлюсь, – он изобразил смешной поклон. – Билли. Джесс – моя мама, а вы и Бьянка – родные тети.
– Билли, – Мэри подошла ближе, – если я и Бьянка – твои тети, встает вопрос: кто твой папа и где он сейчас?
– Папу зовут Уильям, он ваш родной брат. Он меня очень любит, меня и маму, только сбежал пять лет назад.
– Сколько тебе лет?
– Пять, леди Элфорд, почти семь.
Значит, Билли – ее племянник? Почему-то глядя на него, Мэри хотелось улыбнуться: наивный темненький ежик.
– Если ты такой воспитанный, как я вижу, и взрослый как говоришь, – мальчик важно кивнул, – можешь остаться и называть меня по имени.
– И поцеловать?
– С этим повременим.
– Миледи! – со слезами воскликнула Джесс. – Спасибо, я буду молиться на вас. Дай вам Бог здоровья, вы…
– Джесс, – остановила Мэри, – помолись лучше, чтобы мой братец вернулся. Не знаю, где он кочует, и почему его нет здесь.
– Ты выгнала его, – сказала Бьянка.
– Подозреваю, это длинная история, – зевнула Мэри, – а у меня уже глаза слипаются. Завтра, хорошо?
Слуги начали расходиться, Мэри поднялась по лестнице и была уже у двери, когда услышала брошенную сестрой фразу:
– Значит, с ним не так уж и весело?
Мэри обернулась. Нет, с Бьянкой определенно что-то происходило, губы сжаты в тонкую линию, в глазах – вызов.
– Если бы не барон, я бы уснула через пятнадцать минут после начала.
– О чем можно с ним вообще говорить?
– Он один из немногих мужчин, с которыми можно говорить обо всем.
– Можно подумать, ты со многими общалась!
Мэри потушила вспышку сестры мягкой улыбкой, зашла в комнату и закрыла дверь. Этой ночью Джед не появился, несмотря на то, что Мэри несколько раз вслух произнесла его имя. Каким-то шестым чувством Мэри поняла: он пытается отучить ее от себя, и не оставляет выбора.
Во сне она видела Другую и даже говорила с ней, но о чем не смогла утром вспомнить. Если сон хоть частично отображал реальность, настоящая леди Элфорд жила в доме Пола и не выглядела несчастной. Мелькнула мысль, где Бьянка, но была безжалостно раздавлена. С ней все в порядке, она не девочка, о которой нужно заботиться – вошла в клетку к тигру, и наверняка, не в качестве куска мяса.
Мэри больше не чувствовала сильного желания вернуться, и что если не сделает этого, случится непоправимое. Она практически ничего не знала о Другой, но складывалось впечатление, что это человек властный, сильный, волевой, с ней ничего плохого не произойдет. Только если станет пластичней под прессом Пола. А Мэри постарается не пустить на самотек дела здесь, в девятнадцатом веке.
Мягкость хороша в разумных дозах – это она уже усвоила. Нельзя позволять садиться кому бы то ни было на голову, потому что залезут и не разуются. И некоторым изменяет чувство меры – это она поняла сегодня, получив подарок от графа. Подарок! Поношенный чепец какой-то служанки и книгу «Правила для благовоспитанная леди».
– Подлец! – она металась по комнате, потом повторила трюк с лестницей и цветами, подкинув чепчик в воздух. Проследила за его приземлением, но удовлетворения не получила. Книгу хотела бросить в камин, но замешкалась, а Джесс ее быстро спрятала на одной из полок в библиотеке. Тратиться на графа не входило в планы Мэри, но раз перчатка брошена…
Граф намекал на ее возраст и невоспитанность, она преподаст ему урок хорошего тона. Пока Джо не нашел замену себе, Мэри попросила его выполнить одну просьбу. Через час в соседний дом на Португальской был доставлен презент для лорда Блэкберна, получив который граф недовольно сдвинул брови, а после громко расхохотался. Никто и никогда не платил ему равноценной монетой. Леди Элфорд, невозможная старая дева, прислала ему лупу с ручкой из словной кости и вставную челюсть.
Через час она получила еще взаимный презент от графа. Библию с золотым теснением и длинное, закрытое темно-синее платье с высоким воротом и безумным количеством пуговичек на спине. Интимный подарок по тем временам, который нельзя принимать от постороннего джентльмена.
Вскоре графу доставили коробку, украшенную большим бантом и записку. «Вы видите идеальную леди в том платье, которое мне прислали, и я тоже решила поделиться с вами фантазией. Я вижу идеального джентльмена в том, что лежит в коробке». Граф нетерпеливо оторвал бант, отбросил его в сторону, открыл крышку и… медленная улыбка прикоснулась к его губам. Коробка была пуста, не оставляя сомнений, каким представляла леди Элфорд идеального джентльмена.
Намекая, что для эротических фантазий время вышло, граф отправил леди Элфорд большие песочные часы, и получил от нее большого глиняного монстра с рогами. И хотя граф догадался, что только что его послали к черту, не мог перестать улыбаться.
Мэри тоже понравился последний подарок. Да, намек, что время ушло и с нее песок сыплется, но если смотреть на них, успокаивали, и подкупали двумя изумрудами по бокам. Мелькнула мысль – сколько бы дали за такую вещицу в двадцать первом веке, но этого она никогда не узнает.
Прислушалась к себе – ни капли сожаления. Вдохнула, выдохнула, ну, раз подарки закончились, пора обсудить кое-какие детали с Джесс и Бьянкой. Она пригласила девушек в библиотеку и вскоре узнала не очень приятные подробности о своем прошлом.
Когда Уильяму было двадцать лет, он влюбился в горничную сестры, Джесс, они начали встречаться, Джесс забеременела, Уильям, вопреки воле родителей, хотел на ней жениться. Лорд Элфорд грозил лишить сына наследства, если тот опозорит семью, Уильям воевал и с ним, и с рыдающей матерью. А потом Мэри предложила отцу поставить ультиматум. Или благополучие ребенка и Джесс (оба остаются в доме, о них позаботятся), но без свадьбы, естественно, и без активных проявлений чувств Уильяма, либо и горничную и ее ублюдка выбросят на улицу, и не вблизи от имения, где их легко найдет.
Утром Уильям уехал, не простившись, и не сообщая куда, а когда два года назад погибли родители, не соизволил приехать. Кажется, Мэри и лорду Элфорд удалось добиться своего, и молодой человек забыл о любовнице с ребенком. Периодически мистер Элитон получал от него счета, оплачивал их, но это было все, что связывало Уильяма с семьей. Мэри удивилась, что он не увез Джесс до того, как лорд Элфорд смог бы выполнить свои угрозы, но поняла, что молодой человек не привык к ответственности – раз, и был воспитан не для того, чтобы самому зарабатывать деньги – два. Таковы реалии. Плохо или хорошо? Кто не ломался под гнетом обстоятельств, тот ничего не видел, кроме мягкого дивана.
– Джесс, мне жаль, – сказала Мэри.
И так как добавить было нечего, вышла из библиотеки первой. Вечер закончился размышлением и непонятным томлением. Прежде чем лечь спать, Мэри долго смотрела на песочные часы, и ей казалось, что каждая песчинка ускоряет ее приближение к чему-то глобальному, неизбежному и нежеланному.
– Джед?- позвала снова.
Он не ответил и страх Мэри усилился. Песчинки продолжали бесшумно падать, никто не спрашивал – хотели ли они, их просто переворачивали. И никто не спросит ее.