Однажды Намжин привез почту для его Сиятельства князя Разумовского и вдруг увидел знакомую голубоглазую фею, которую всегда очень любил. Анна Викторовна была очень подавлена и не обратила на него никакого внимания, похоже даже не узнав паренька в традиционной одежде. Для белых людей многие представители их этноса были схожи между собой. Намжин не стал привлекать внимание, решив разузнать в чем дело.
Несколько дней он после службы он приходил к особняку и наблюдал за домом и его обитателями. Он выяснил, что госпожу Штольман удерживают против ее воли. Намжин более не смог ни проникнуть в дом, ни передать записку.
Тогда он решил действовать по-другому. Намжин решил сообщить обо всем господину Штольману, благо, адрес тюремной канцелярии нерчинской каторги он все еще помнил.
Чтобы дело пошло быстрее, он воспользовался обычным телеграфом.
Китаец отправил послание на монгольском языке, надеясь, что Яков Платонович найдет толмача и разберется.
“Золотой мальчик нашел ваш клад” - гласила телеграмма, которую недоуменно перевел ему служащий. Телеграмма была отправлена по обычной незащищенной линии из Китая, без шифра.
Золотой мальчик в его бытности был один единственный. Найти китайчонка через господина Негрена было делом несложным.
Красноярский золотопромышленник сообщил место нахождения Намжина.
Штольман немедленно отправился в дорогу. С ним поехал Алексей Юрьевич, у которого расстроилась свадьба. Арина тяжело переживала похищение подруги и выходить замуж в такой момент отказывалась. Приближался пост и свадьбу недовольные Хорошкины перенесли на начало января. На поиски племянницы поехал и Петр Иванович, здраво рассудив, что его присутствие помешать не помешает, а вот поможет точно. Еще неизвестно, в каком состоянии находится Аннет, после месяца заточения. Он всегда с ней ладил.
Самой короткой дорогой путь занимал несколько дней. Только бы река не встала!
Разумовского злила пленница. Нет, Анна была кротка и не перечила. Но она плохо шла на контакт, практически не видела духов. Бесполезная девица, еще и беременная.
Он думал, что дождется ее родов спокойно, но нет. Сегодня на прогулке он поцеловал ее, а она дернулась от отвращения, глупая. Пренебрегает самим князем Разумовским!
Вид ее небольшого округлого живота вызывал у него чувство ревности и еле сдерживаемого бешенства. Хотелось проучить ее.
В один вечер, он решил, что не хочет больше ждать, его “гостья” прекрасно себя чувствует и отправился к Анне в спальню. Она читала книгу.
Обернувшись и прочитав в его глазах нечто, понятное ей одной, она бросилась к стене.
Его Сиятельство не торопился. Его замороженная куколка ожила, и он хотел сполна насладиться этим зрелищем. Разумовский не знал даже, чего он хочет больше, ее тела, или унижения и слез. Он демонстративно развязывал домашний халат.
Неожиданно Анна бросила книгу в канделябр, стоящий на столе. Он опрокинулся, свечи выпали и огонь заплясал на столе. Князь завороженно смотрел на это. Красиво, черт возьми. Длинноволосая женщина в халате, вольный огонь, ночь.
В мгновение ока пламя перекинулось на занавеску. Анна закричала, и князь с ужасом увидел, как пламя от криков пленницы стало еще сильнее. Что за колдовство такое?
Оттолкнув Его Сиятельство, она опрометью бросилась из комнаты.
Разумовский не смог поймать несносную девку. Борясь за свою честь, здоровье и жизнь, она бежала так, словно за ней гналась тысяча чертей.
Пока он звал слуг, а те несли воду, дьявольский пожар разгорался все сильнее. Ведьма!
Одно он знал точно, Анна из особняка не выберется. Оставив бессильную нерасторопную прислугу тушить все сильнее разгорающийся пожар, Разумовский пошел искать пленницу, уже твердо зная, чего он хочет.
Анна никогда не пожелает быть с ним, добровольно не подчинится. Разумовский испытывал ярость. Он хотел делать ей больно.
Аня спряталась в конюшне. Она знала, что пламя пожара скоро доберется и сюда. Она пряталась, оттягивая момент расправы и надеясь на чудо. Она не знала, что из бед случится раньше - её найдет Разумовский, или она сгорит в пламени пожара. Неизвестно, что хуже. Жить хотелось ужасно. Она металась. Лошади волновались.
Князь быстро нашел ее. Нехорошо усмехаясь, он шел на нее, отрезав пути к выходу.
Увидев, что пламя перекинулось на конюшню, Аня начала выпускать обезумевших от ужаса лошадей.
Тут произошло нечто странное. Лошади бросились на Его Сиятельство. Князь упал, отброшенный своим же обезумевшим от страха жеребцом.
Увидев, что проход свободен, Анна побежала к выходу вслед за лошадьми.
Конюшня занялась огнем.
Бежать было особо некуда. Сразу за конюшнями находилось небольшое ледяное озерцо, а выходы слева и справа вдоль берега были огорожены и заперты. Небольшое частное пасторальное уединение превратилось в огненную ловушку.
Лошади не думали. Ведомые инстинктом, они бросились в воду. Озеро было неглубоким, всего около двух-трех метров. Лошади смотрели на пожар, высунув из воды лишь головы, дрожа от холода и страха.
Аня стояла на берегу и не знала, куда ей деться. Ворота были закрыты. Пламя все разгоралось.
Подул холодный ветер и накатил такой страшный мороз, что вода озера в один миг замёрзла, издав странный гулкий звук удара по стеклу. Замерзли даже небольшие волны.
Аня смотрела на жуткое, невиданное зрелище. Озеро стало словно огромной плитой темного мрамора, на которую тихо падал ослепительно белый снег. На этой мраморной плите стоял десяток лошадиных голов, будто отсеченных безжалостным топором палача. В выпученных глазах мертвых животных горело пламя ужаса.
Тут показался Разумовский. Хромая, он пошел прямо на нее. В руках у него была палка. Анна завизжала.
- Что ты за ведьма такая! Ты спалила дом, ты убила моих лошадей! - гневно сказал он.
Аня подумала, что он сейчас убьет её, вот этой самой палкой. Деться было некуда.
Эти слова князя стали последними.
Яков появился, как всегда, вовремя. Отстрелив замок боковых ворот, он увидел Разумовского, загнавшего на лед полураздетую простоволосую Анну. Штольман поднял револьвер и безо всяких раздумий выстрелил. Он уже давно задолжал этот выстрел князю.
Нужно было пристрелить его раньше.
Князь упал на свежевыпавший снег и закрыл глаза. Последней мыслью, что промелькнула в его аристократической голове, была фантазия о том, что зрелище его смерти, должно быть, достойно картины Босха…
- Аня!
Яков подбежал к жене и укутал ее в свое пальто.
- Яша, мне ужасно холодно. - сказала она.
Он посмотрел вниз и увидел, что Анна потеряла один тапочек и стоит босой ногой на снегу.
Он хотел взять ее на руки, но с женой приключилась истерика.
- Почему ты так долго! - закричала на него Аня, - где ты был? Ты искал меня целый месяц! Я звала тебя! Ты же обещал защищать меня.
Яков не стал спорить. Он до боли сжал губы. На этот раз он действительно искал ее слишком долго. Штольман быстро подхватил жену на руки и отнес в экипаж. Там он оставил ее, поручив заботам Петра Ивановича.
Ему вместе племянником предстояло избавиться от тела князя. Довольно уже проблем от Его Сиятельства. Никакого разбирательства не будет.
***
Благоразумный Намжин, ожидая приезда господина Штольмана, снял для начальника каторги самый хороший номер в местной гостинице. Не Бог весть что, но город был торговым, поэтому путешественников, которым требовался ночлег, здесь хватало и гостиницы были неплохими.
Завтра им еще предстояло раздобыть одежду для госпожи Штольман и, возможно, врача.
Яков вцепился в жену железной хваткой и так и держал, пока она тихо не попросила отпустить ее.
Оставшись наедине, Яков в сотый раз бездумно ощупывал Анну, спрашивая все ли в порядке.
- Я не в порядке, Яша! - закричала Аня, отбросив его руки и отвернувшись.