— Ну и как она тебе?
— Хорошая девушка.
— Небось скучно ей здесь после столицы, — промурлыкала Нина, лакомясь мандариновым джемом.
— Да она все больше с Олегом Павловичем сидит.
— Зачем?
— Как сиделка.
— Интересно. У нее медицинское образование?
— Нет, кажется, она что-то в МГУ изучала.
— Надо же, оказывается, дочурка Степаныча высоко летает. А факультет какой, не знаешь?
— Вроде экономический, — задумалась на миг Пальчикова. — Но я не уверена.
— А чего же не пригласили медсестру посидеть?
— Чего не знаю, того не знаю, — пожала плечами Татьяна. — Мое дело кухня.
— И это верно, чего в дела хозяйские мешаться, — покладисто согласилась Нина.
Было слышно, как постепенно просыпается дом, наполняясь шорохами, скрипами, звуками шагов и голосов.
Когда Костя с Сашей спустились в гостиную, Нина стояла у раскрытого окна и смотрела в сад. Она быстро обернулась, на ее симпатичном округлом лице появилась приветливая улыбка.
— Привет, молодежь, — произнесла она и шагнула им навстречу.
Саша уже встречалась с Ниной, поэтому благосклонно кивнула ей.
— Я видел, как ты приехала, — сказал Костя, приобнимая Нину. — Но вставать еще было неохота.
— Соня. — Нина шутливо стукнула его по руке.
— Ага, — весело согласился он. — Только у дяди и отоспаться.
В столовую вошла Марианна, и все замолчали.
— Извините, — проговорила девушка.
— Нина, вы не знакомы, — разрядил возникшую неловкость Костя, — это Марианна, дочь нашего Игната Степановича. А это Нина — незаменимый человек, правая рука дяди.
— Очень приятно, — приветливо улыбнулась Марианна.
— Мне тоже. — Нина ответила улыбкой на улыбку и добавила: — Я о вас уже у Татьяны спрашивала.
— И получили положительные отзывы, — не удержалась от колкости Саша.
— Ага, — простодушно откликнулась Нина, — Татьяна Марианну очень хвалила.
Вскоре все уселись за стол.
Съев добрую порцию яичницы и укладывая на хлеб кусок колбасы, Нина со вздохом призналась:
— Я уже с утра пораньше Татьяниных оладий наелась, но надеюсь, что не лопну. — Она погладила левой рукой живот.
— Вы такая стройная! — не выдержала Саша. — Как вам это удается? Я думала, что вы на диете сидите…
— Никогда ни на каких диетах не сидела. Наверное, от природы такая конституция.
— «Такая же конституция, как у нас всех», говорил старшина Федот Евграфыч Васков, — заметил Костя серьезно.
— У всех, да не у всех, — вздохнула Саша и покосилась на Марианну, которая так же, как и она сама, ела без аппетита.
После завтрака все зашли поздороваться с дядей в его комнату. После чего Костя с Сашей отправились гулять к реке, а Марианна, узнав, что сегодня она свободна, поскольку Торнавский собирался провести день с Ниной, взяла машину у отца и уехала в город.
Валевский некоторое время с недовольным видом топтался на кухне.
— Что такое, Игнат Степанович? — спросила Татьяна. — Надо чего?
— И чего эта Снегурченко заявилась, — сердито пробормотал Валевский.
— Так Нина Витальевна не сама заявилась, Олег Павлович вызвал ее, — ответила Пальчикова.
— Знаю, что вызвал, но доктор велел ему пока не перенапрягаться.
— Так ведь мы с вами не можем Олегу Павловичу указывать.
— Может, доктору позвонить?
— Как хотите, — ответила Татьяна. — Но толку не будет, доктор ему тоже не указ.
Управляющий махнул рукой и направился к двери.
— Экий, однако, беспокойный, — вздохнула Татьяна тихо.
Торнавский и Снегурченко действительно собирались уединиться надолго: накопилось много дел.
— Нина, как я рад тебя видеть, — проговорил Торнавский, когда они остались наедине.
— Еще бы, — согласилась она. — Вам же без работы и один день в тягость, а тут вы столько времени бездельничаете.
Ее губы тронула улыбка.
— Не говори! — весело согласился Торнавский. — Давай подходи поближе, ставь свой ноутбук на стол. А то стоишь за тридевять земель, как не родная.
Нина засмеялась и расположилась рядом с постелью больного со всеми удобствами. Время пролетело незаметно, они не успели оглянуться, как пришло время обеда. Управляющий нетерпеливо постучал в дверь и, приоткрыв ее, сообщил, что пора к столу и отдыхать. Но Торнавский распорядился принести обед к нему в комнату, и Валевский скрепя сердце выполнил пожелание хозяина.
Около четырех вечера Нина заметила, что Торнавский утомился, но сдаваться не собирается, поэтому она чисто по-женски схитрила и, сославшись на усталость, попросила сделать перерыв в работе до завтра.