И потом он и иже с ним это делали еще несколько раз, в том числе и тогда, когда Климентьев выиграл выборы в мэры Нижнего Новгорода, благо повод для посадки всегда находился.
Вообще расправляться с недругами Борис умел. В Питере однажды он проводил какую-то акцию, и его встретили недружелюбно. Не помню, в чем там была суть, но по телевидению показали его бегающего по футбольному полю, с перекошенным потным лицом, а сзади к нему подбежал мальчишка в спортивной форме и ударил его огромным надувным молотком, что вызвало смех и улюлюканье зрителей. Этого было достаточно, чтобы каналу вырубили на следующий день вещание.
Не подумайте, что я специально смакую все эти подробности, как говориться из личной неприязни. Мы с Борисом, хотя и оказались по разные стороны баррикад в 93-м году, лично не ссорились. Последний раз я виделся с ним во времена, когда он был первым вице-премьером в 1998 году. Олег Румянцев, наш коллега по Верховному Совету — секретарь Конституционной комиссии пригласил меня пойти к нему, заранее договорившись с ним о встрече. Сначала я отказался, но мой друг и коллега Игорь Муравьев, узнав про, это страшно возмутился: «Если ты хочешь вернуться в политику (а тогда я еще хотел), как же ты можешь от этого отказываться?»
И я перезвонил Олегу и сказал, что пойду.
Принимал нас Борис в своем кабинете в Белом доме. В приемной было две длинноногие секретарши, толпящиеся просители, короче говоря, все, как положено у Первого вице-премьера.
Беседовали мы минут 40, не меньше. Разговор был обо всем, и ни о чем. Я говорил о надвигающемся кризисе неплатежей по ГКО (встреча проходила за два месяца до дефолта), о прочих назревших проблемах в экономике, а Борис важно кивал головой, говорил о том, что они над этим думают, что они над этим работают. Однако, было видно, что если он и думает о чем либо из-затронутого в беседе, то не более тех самых пяти минут, о которых я упоминал в характеристике данной ему его тезкой Кагарлицким.
Все эти его черты: любовь к скандалам, легковесность заявлений, «зулусский» подход к демократии[26] — все это родовые черты наших либеральных политиков от Собчака и Гайдара, Льва Пономарева и Глеба Якунина, до Вовы Рыжкова, Ксении Собчак и иже с ними.
Но больше всего их роднит одна единственная общая идея. И ирония судьбы заключается в том, что об этой главной идее я услышал еще даже до личного знакомства с Немцовым.
Как я уже упоминал, Борис стал известен в Горьком тогда, когда возглавил движение против строительства АСТ (атомная станция теплоснабжения). С ним организовывали встречи, в том числе и в Институте Химии, правда, уже тогда, когда я там не работал. Узнав о встрече у одной из своих бывших коллег, я спросил:
— Ну и как вам Немцов, что он собой представляет?
— Не понравился!
— Почему?
— Да у него и идей то никаких нет, кроме одной, давайте все сделаем как у них!
И действительно, главной идеей Бориса Немцова и всей нашей либеральной гоп компании на протяжении вот уже более четверти века является холуйское, безоглядное подражание Западу и «святая» вера в то, что, если слушаться старших, в лице дяди Сэма и других ему подобных, то все проблемы России будут решены. Это один из самых устойчивых мифов, сковывающих наше сознание, и я хотел бы немного отвлечься от нашего повествования для развенчания этого мифа.
Отступление № 1. «Давайте сделаем все, как у них»
Во-первых, настолько ли уж так благодатна западная жизнь, чтобы активно ей подражать?
Спору нет, разговоры о том, как там у них все круто, не то, что у нас, велись советскими людьми очень давно, еще задолго до перестройки. Сказывались и железный занавес, который не позволял реально оценить условия жизни на Западе, и примитивная пропаганда, расписывающая ужасы жизни там, и наши прелести.
Свою жизнь знали, во многом она была не сахар и срабатывала простая логика: «Раз врут про житье здесь, значит, врут и про житье там, а значит здесь ад, а там рай».
Данная мысль поддерживалась и теми немногочисленными «счастливчиками», которые попадали в Европу в командировки и туристические поездки и видели ломящиеся от яств и товаров полки магазинов. А тогда при наших советских дефицитах это вполне могло показаться раем, так как главной проблемой в СССР было достать товар, а деньги у всех водились.
Но сейчас то, когда занавес рухнул, и многие граждане там пожили и поработали, а здесь мы вкусили все прелести рынка и узнали, что ломящиеся от товаров полки магазинов вовсе не означают автоматического их присутствия в наших домах, должны мы более трезво на жизнь смотреть?
26
Под зулусским подходом я имею в виду подход дикаря зулуса к вопросу воровства. Зулуса спросили: «Как в вы думаете воровать хорошо или плохо?» Дикарь, не ведающий ничего в вопросах собственности, попросил объяснить, что это такое. Ему объяснили. Он подумал и ответил: «Когда у меня воруют это плохо, а, когда я, то можно». Так и наши демократы относятся к демократии: Большевики узурпаторы и негодяи разогнали Учредительное собрание! Ельцин разогнал и расстрелял Верховный Совет и Съезд народных депутатов исключительно во имя демократии и прогресса.