— Потому что ничего этого на самом деле нет. Не пугайся. И до встречи, — он церемонно поклонился и ушел, аккуратно затворив за собой дверь.
«Что за странная манера… — думала между тем Таня, прислушиваясь к удаляющимся шагам. — Малопонятные фразы, туманные намеки, похожие на бессмыслицу. И угораздило же деда так вляпаться…» — куда именно — она не успела сообразить: бесшумно вошла хозяйка.
— Милая Таня, — сказала Евгения Сергеевна, — вам не следует принимать так близко к сердцу намеки нашего общего друга. Настанет час — он действительно близок, — и все благополучно разрешится. Мы расстанемся, а это жаль, потому что вы понравились мне, я даже успела полюбить вас.
— Интересно, за что… — недоверчиво хмыкнула Таня, но Евгения Сергеевна не обратила ни малейшего внимания на некоторую Танину агрессивность и тихо сказала:
— Я тогда — много-много лет тому назад — была решительно уверена, что все кончено. Крах был столь грозен, всеобъемлющ и безнадежен, что… — она махнула рукой. — Но вот Сергей Николаевич рассказал мне о вас… — Она замолчала. — Знаете, наша встреча совершенно невозможна, но она состоялась, как странно… Неизменно милосердие Господне, и неисповедимы Его пути…
— Сергей… Собственно, кто он вам? — Таня спросила о самом главном. Эта женщина мешала ей и волновала ее, она чувствовала угрозу, и, словно поняв опасения Тани, Евгения Сергеевна мягко улыбнулась:
— Совсем не то, что вы могли подумать… Я много старше и вообще… Нас связывали когда-то родственные отношения…
— Какие? И это неправда, вы не старше! Почему вы все время говорите загадками?
— Потому что прикосновение к истине — одно лишь прикосновение — убивает… Наберитесь терпения. Все разрешится само собой.
Сергей между тем уже звонил в двери квартиры № 87. Звонок здесь был дребезжащий, растресканный какой-то, за долгие годы тьмы устали не только люди…
«Кто там?» — послышался из-за дверей традиционный вопрос, и Сергей мрачно отозвался: — Телефонная станция, прошу извинить.
Она открыла, высокая, стройная не по возрасту, с блеклыми остатками былой красоты. Правда, засаленный и рваный махровый халат придавал ей облик бабы-яги, но она держалась независимо и даже гордо.
— С телефонной станции, говорите? Я не вызывала.
— Проверка. — Сергей прошел в квартиру. — Вы меня не узнаете? Мы с вами виделись когда-то.
— Не говорите чепухи, молодой человек. И что вам угодно — на самом деле? Если вы грабитель — взять у меня нечего.
— Сейчас — да. А когда-то…
— Что? — она отступила к стене, прижав иссохшие руки к груди. — Что значит «когда-то»? Извольте отвечать!
— Будет лучше, если вы выслушаете меня, — толкнул двери. — Кабинет? Вашего батюшки… Садитесь. — Он подал пример, усевшись спиной к окнам.
— Не хотите, чтобы я вас рассматривала… Хорошо-с. Кто вы? Что вам угодно? Где и когда мы виделись?
— Моя фамилия вам ровным счетом ничего не скажет. Впрочем… — он включил настольную лампу и поднес ее к своему лицу.
— Нет… — она откачнулась. — Нет… Не может быть…
— Все может… — погасил лампу, достал и раскрыл удостоверение: — Я из Комитета госбезопасности.
— Позвольте… Но Иван Александрович — из милиции. И он обещал мне честным словом офицера… Фантасмагория какая-то…
— Не верьте честным словам офицеров милиции. Он соврал.
— Но я помогала бороться с валютчиками! Я… как это? «Выходила на связь» — вот! Только в очень значимых случаях! Он что же — передает меня вам? Решительно не желаю иметь дело с НКВД! Не хочу! Понимаете, я не хочу попадать туда, откуда нельзя вернуться! А вы — именно оттуда!
— Угадали. Я оттуда, куда никто не хочет попасть. И откуда нельзя вернуться. Оставим это. Иван Александрович из ПГУ.
— «ПГУ»? Не знаю…
— Это политическая разведка.
— Боже мой… — заплакала она, по-детски размазывая лицо кулачком. Слез не было — от старости или выплакала все… — Это ужас! Я не желаю сотрудничать с вами! Нет!
— Вы уже сотрудничаете. Тихо! Взрослый человек, одной ногой в раю, а туда же… Ладно. Пунктирно о деле. Вы пришли на кладбище…
— Но ведь это был Пыжов! Насильник! Подонок! Вымогатель! Я тогда, в лагере, поклялась, что если доживу — плюну в его мертвую рожу!
— Вы были его осведомителем в лагере… — тихо сказал Сергей. — Он заставил вас выявлять зэков, у которых — по случаю или по прошлому образу жизни — могли быть дорогостоящие коллекционные монеты. Просто золотые монеты. Вы выявляли также и тех, чьи родственники или близкие друзья владели коллекциями нумизматики…