— Не говорите глупостей! — спокойно сказал Нэд.
— Вот что, — вдруг произнес Билль. — Я придумал, что можно сделать. Пусть один из нас притворится, будто покончил жизнь самоубийством, и напишет такое письмо, как предложил кок: там будет сказано, что он предпочел лучше броситься в море, чем медленно умирать с голоду. Надо хорошенько напугать капитана.
— А как это сделать? — осведомился Симпсон.
— Надо спрятаться внизу в трюме, там много пустого места, — сказал Билль. — Во время ночной вахты кто-нибудь из нас спрячется там, пока шкипер не образумится. Что вы на это скажете, товарищи?
— Прекрасная мысль, — медленно произнес Нэд, — Но кто спрячется?
— Томми, — коротко ответил Билль.
— Черт возьми, я не подумал об этом, — ответил Нэд. — А ты, кок?
— Мне это тоже не пришло в голову, — ответил тот.
— Надо спрятать Томми, — проговорил Билль. — Если капитан и найдет его, то он ограничится тем, что накажет его. Мы же скажем, что не знали, почему он спрятался в трюме. Ему там будет очень удобно, он может спать целый день. Мы ничего не будем знать об исчезновении Томми, который оставит письмо на столе.
Кок нагнулся вперед и одобрительно посмотрел на Билля, затем кивнул в сторону бледного и испуганного Томми, выглядывавшего из своей койки.
— Эй! — сказал Билль. — Ты слышал, что мы говорили?
— Я слышал, что вы говорили о том, как утопить старого Нэда, — поспешно заявил Томми.
— Врешь, ты слышал все, — строго проговорил кок. — Знаешь, что делают с мальчиками, которые лгут?
— Я не желаю прятаться. Я скажу капитану, — жалобно произнес Томми.
— Нет, ты этого не сделаешь, — грозно сказал Билль. — Это тебе будет наказанием за то, что ты соврал сегодня днем капитану. Ты еще дешево отделался. Слезай с койки, а то я вытащу тебя оттуда.
Мальчик спрятался под одеяло, уцепившись за койку, и начал отбиваться. Его насильно стащили на пол и усадили за стол.
— Дай перо и чернила, Нэд, — сказал Билль.
Старый моряк принес и то и другое. Билль вытер рукавом масло, приставшее к бумаге, лежавшей на столе, и подал листок юнге.
— Я неграмотный! — сказал Томми внезапно. Матросы разочарованно переглянулись.
— Это ложь! — сказал повар.
— Я говорю вам, что не умею писать, — повторил юнга. — Я поступил сюда потому, что не умел ни читать, ни писать.
— Выдери его за уши, — предложил Нэд.
— Не нужно, — спокойно предложил Билль. — Я напишу вместо него.
Билль уселся около стола и, обмакнув перо и почесывая голову, задумчиво посмотрел на бумагу.
— Как пишется слово «самоубийство», Нэд?
Старый моряк долго раздумывал над этим вопросом.
— Са-мо-у-бий-ство! — проговорил он медленно по слогам.
— Так? — спросил кок, заглядывая в бумагу через плечо Билля.
— Не знаю, — ответил Билль неуверенно, водя пером по бумаге. — Ты наверно знаешь, Нэд?
— Напиши лучше «лишаю себя жизни», — предложил Нэд. — Мальчик может не знать такого мудреного слова.
Билль медленно стал выводить буквы.
— Готово! — проговорил он наконец, откинувшись на спинку стула.
«Дорогой капитан, я берусь за перо в последний раз, чтобы сообщить вам, что не могу больше есть то ужасное мясо, которым вы нас кормите. Поэтому я кончаю жизнь самоубийством. Лучше утопиться, чем умереть с голоду. Я оставляю Биллю мой перочинный нож и серебряные часы. Тяжело умирать таким молодым. Томми Браун».
— Ловко! — сказал Нэд, когда Билль окончил чтение и выжидательно посмотрел на товарищей.
— Я написал о перочинном ноже и часах, чтобы письмо показалось правдоподобней, — скромно ответил Билль. — Но если ты хочешь, Нэд, то я напишу, что он оставляет их тебе.
— Они мне не нужны, — великодушно отказался Нэд.
— Одевайся, — сказал Билль, обернувшись к плачущему Томми.
— Я не пойду в трюм! — с отчаянием заявил он. — Я заявляю вам, что не хочу.
— Кок! — сказал Билль спокойно. — Передай мне его платье. Ну, Томми?
— Я говорю вам, что не пойду! — продолжал Томми упрямо.
— Передай мне веревку, кок, — сказал Билль. — Ну, Томми?
Юнга посмотрел на свое платье, потом на веревку.
— Чем вы меня будете кормить? — спросил он, начав одеваться.
— Ты возьмешь с собой кружку воды и сухарей, — ответил Билль. — А ночью я принесу тебе порцию мяса, которое тебе так нравится. Если ты услышишь днем, что кто-нибудь направляется в трюм, то спрячься подальше.
— А как насчет воздуха? — осведомилась жертва.