— Это уже не важно. Все наказаны.
— Мне важно. И я не собираюсь говорить с тобой, пока не узнаю правду.
На секунду зависло молчание, и я уже было подумала, что Шакалов забыл обо мне, как вдруг он тихо протянул:
— Черт, ты права. Ты имеешь право знать. — отвернувшись, он засмотрелся в окно, заставляя меня удивляться каждому слову. — Кажется, я сильно задел самолюбие того носильщика, которому отбил яйца… Потому что когда Наташа затащила его в койку, он быстро согласился на ее вариант отомстить мне. Убить тебя, а если не повезет, хотя бы ребенка. Наташа специально оставалась на видном месте, чтобы ее никто не заподозрил, но когда на острове нашли этого урода, он сразу во всем признался…
Вдох-выдох… А я и представить не могла, как заденет меня правда. Словно кто-то выбил почву из-под ног, сознание помутилось, а надрывный хрип сам вырвался из горла:
— Единственное, в чем я была уверенна рядом с тобой, что ты не дашь другим в обиду наших детей. Единственное, Шакалов! Но ты взял в домработницы своих любовниц, а мелкими работниками — неуравновешенных парней. — рука сама скользнула к животу, где теперь так четко представлялось два малыша. Два сердца, которые не бросили меня в этом безумии. Не оставили. Боролись сильнее, чем их мать! Но теперь я буду им ровней. Сделаю все, чтобы оградить их от мира. — Уйди, прошу… Сейчас я не хочу тебя видеть. И мне… Мне хочется спать.
Молчание длилось долго. Целую вечность. Я ощущала взгляд Кирилла на себе, но так к нему и не повернулась. Видеть его не хотелось до скрежета зубов. Кажется, он сделал все возможное, чтобы выкидыш все же случился, но сам бог велел детям остаться тут, со мной.
— Отдыхай. — низко прошептал он, но вместо того, чтобы встать осторожно провел рукой по щеке, губам, носу, словно поглаживая кожу и убеждаясь, что все происходящее реальность. Но это был Шакалов. Романтика — не его визитная карточка. Наверняка таким жестом он снова напоминал мне, чья я и, что только ему дозволено прикасаться к товару. — Я буду за дверью.
Кирилл все же встал и вышел, позволяя мне накрыться покрывалом с головой и медленно считать до десяти, возвращая себе здравое сознание. Я поднесла руку к лицу, вытирая слезы и тут же что-то мелкое выпало на постель. Осторожно подняв кружочек, с интересом поняла, что это сложенный в несколько раз листик.
«Максим» — понеслось в голове и я ускоренно развернула его, прежде чем прочитать роковые слова:
«Я говорил с Гайкой и все знаю. Прости меня. Дай мне второй шанс. Встреться со мной»
Неделя в палате прошла, как один день. Я ела, пила, ходила на процедуры и больше узнавала своих детей, посещая узи, врачей и получая все больше и больше анализов. Всех удивляло, как при таком сильном стрессе организма они оставались здоровыми и невредимыми. Но на это я только усмехалась. Было в кого.
Шакалов был рядом всегда. Каждую минуту. Словно преследующая тень, постоянно находился где-то за спиной. Чаще я не видела его, почти всегда он молчал, но… Стоило мне упустить платок, как он тут же поднимал его быстрее, чем я успевала посмотреть вниз. Или не могла найти телефон, а он уже оказывался в моей руке.
Такие перемены пугали сильнее, чем агрессия. Словно затишье, перед бурей. С каждым днем я все больше и больше боялась, что злость в нем накапливается, а затем выльется на меня одной большой лавиной. В моменты страха я всегда острее ощущала своих детей. Словно их энергетика становилась такой же сильной, как и моя, подпитывая и заставляя бороться.
— Я хочу прогулятся по городу. Можно? — Кирилл сидел в палате и, кажется, был всерьез увлечен работой на ноутбуке. Но стоило мне произнести пару слов, как он резко поднял взгляд.
Его глаза просканировали меня с ног до головы, словно на рентгене, а затем Шакалов вынес вердикт:
— Нет. — Мужчина захлопнул ноутбук, отложил его в сторону и быстрым шагом направился к выходу. Я уже было подумала, что он возвращается к своему «посту» у палаты, но тот открыл дверь и повернувшись ко мне в проходе, требовательно пробормотал: — Сколько мне тебя еще ждать?
Не понимая, что происходит, но не желая больше и минуты видеть пугащие белые стены и стерильную до ужаса обстановку палаты, я накинула халат и посеменила за ним.
Вместо города мы пришли в местный парк. Стоит признаться, больницы на Сейшелах очень отличаться от тех, что на родине. Собственно, как и окружающие их парки.
Идеальные каменные аллеи, зеленые газоны, всевозможные деревья и цветы, а также маленькие фонтаны за каждым углом. Долгую неделю не выходя на улицу я переживая за детей и боялась навредить им, а теперь свежий воздух буквально будил сознание. Я глотала его жадно, не в силах скрыть счастливую улыбку.