Услышать и озвучить приговор.
Астория держалась как подобает леди. Глубоко вдохнула, налила себе немного крепкого алкоголя и, не давая ход слезам и истерики, решила поговорить как цивилизованные люди. Ей ли не знать, что такое брак по расчёту. Лорд-отец не особенно скрывал от миссис Гринграсс свои похождения, а она не спешила проявлять интерес. Это было настолько нормальное явление, что даже законы морали, казалось, не имели никакой силы.
Только не к таким, как Малфои и Гринграссы.
Да, у них с Драко всё выходило просто сказочно, они влюбились друг в друга не по приказу, а случайно, за несколько свиданий в Провансе, но он вырос в точно такой же семье, как и она сама, он видел и слышал достаточно. И хотя подробностей отношений Люциуса и Нарциссы никто не знал, вероятность наличия у супругов отношений на стороне никто не отменял, и Астория реагировала также как её мать — гордо и с достоинством. Та девушка — развлечение на одну ночь, а она — будущая жена наследника Малфоев. Разница была слишком ощутимой, чтобы бурно реагировать на какую-то удачливую ведьму. Драко — мужчина с потребностями, и Астория прекрасно знала, что не давала ему всего, что он желал.
Но и упускать его не собиралась. Только не сейчас.
— Ты никогда не обманывал меня Драко, я знаю это, — ласково пропела Астория. — И я ценю твою честность.
Она поставила бокал на резной стол и встала рядом со своим будущим мужем, копируя его позу.
— Это не самое приятное, что может услышать девушка на пороге к алтарю, но я в очередной раз убедилась, что сделала правильный выбор, — будущая миссис Малфой мягко положила голову на плечо Драко. — И не собираюсь больше об этом разговаривать.
Было слишком просто. Просто на столько, что стыд заливал каждую клетку тела, вытягивая из груди липкое чувство вины.
— Прости меня, — обречённо выдохнул блондин, не отвечая на нежность. — Я унизил самого себя.
— Я же сказала, что не собираюсь об этом говорить, — Астория подняла голову и серьёзно взглянула на Драко. — Тема исчерпана. Ты прощён. Но ночевать будешь сегодня в своей спальне.
Она шутливо стукнула его по плечу и мягко улыбнулась.
Мерлин, за что ему такая, как она?
— Но послезавтра, мистер Малфой, чтобы без опозданий.
Астория грациозно развернулась и выпорхнула из кабинета, оставляя после себя легкий аромат цветочных духов. Драко сжал переносицу пальцами и со всей силы зажмурился. Её легкость и абсолютное отсутствие обиды или, хотя бы, маленькой ревности полностью обезоруживали. С одной стороны, он избежал громкого скандала со слезами и битьем посуды, но с другой стороны, она вела себя даже слишком спокойно.
Грейнджер залепила бы ему кулаком в нос, оглушила бы звонким голосом, а прощения просить пришлось бы на коленях, пальцами вытирая с точёных скул горячие слёзы. И он бы просил. Вот так, совсем не аристократично и благородно, упал бы перед этой дурой на колени и, целуя острые коленки, умолял его простить. Никому не отдавать. Никогда не уходить.
Игнорируя тупую боль в груди, Драко отцепился от своего лица и сунул руку во внутренний карман пиджака. Он медленно подошёл к трещащим поленьями камину и, облокотившись локтем на полку, взглянул на подрагивающий огонь. Сам не знал, что хотел в нём увидеть, но смотрел долго и пристально, будто пытался разгадать древнюю загадку.
Слишком много неправильных решений в жизни. Ещё больше тех, о которых приходилось горько пожалеть. И одно спонтанное, рвущее на части внутренности. За семь лет он извёл всех демонов внутри себя, но от самого главного так и не смог избавиться. От того, что отчаянно желал видеть перед собой лишь карие глаза и вздёрнутый подбородок. Рогатый изверг не имел на это права и ковырял от безысходности корявым ногтем по рёбрам. Над ним не властно ни время, ни совесть. Ему наплевать.
Но не ему править балом.
Драко вытащил из кармана плоский конверт и бросил в огонь приглашение для Гермионы Грейнджер.
========== 15 ==========
— Блейз, я на самом деле не понимаю, зачем тебе ещё один костюм, это же бессмысленное и совершенно неуместное расточительство.
Гермиона стояла на небольшом помосте в просторной примерочной и придирчиво осматривала своё отражение в зеркале. Это было не совсем то, чем она собиралась заняться в пятницу вечером, но обстоятельства сложились именно так.
Забини предложил прогуляться по магазинам и выбрать ему костюм для свадьбы, ведь по его аристократическим меркам, дважды в одном и том же образе появляться в приличном обществе — моветон, и уж тем более на свадьбе такого завидного жениха, как Малфой.
В «Твилфитт и Таттинг» девушка оказалась впервые, хотя почти все магазинчики и лавки в Косом переулке знала наизусть, но очень скоро Гермиона поняла, почему никогда сюда не заходила. Это был бутик очень дорогой одежды для магов, пафосный и насквозь пропитанный щегольством; его услугами пользовались преимущественно чистокровные семьи и очень богатые волшебники. Полукровки и уж тем более маглорождённые всегда обходили подобные места стороной, ибо не могли получить здесь ни должного обслуживания ни демократичных цен.
Но Блейз Забини был вовсе не из тех, кому принято отказывать. Пожилая продавщица — дама в летах, но с отменным вкусом, являлась дальней родственницей Таттинга, горячо поддерживающей семейный бизнес. Она с распростёртыми объятиями встретила своего бывшего постоянного клиента и, прежде чем помочь с выбором, устроила допрос с пристрастием, сетуя на то, что чистокровные волшебники в один момент взяли и разъехались по разным странам, а с клиентурой нынче и так не просто.
По поводу Гермионы пожилая портниха не высказала ни слова, она радушно её поприветствовала и всё молвила, что для неё большая честь подобрать гардероб для столь известной дамы. Женщина без лишних слов провела её в женский зал, на ходу вызнавая по какому поводу предстоящее мероприятие и какой у «такой худышки» размер. Гермиона, от чего-то растерявшая весь свой командирский тон и любимую манеру всех и вся перебивать на ходу, молчала и послушно ждала пока дамочка выговорится и перестанет прикладывать к её телу многочисленные платья и блузы.
Какое же было облегчение, когда в магазин привезли почту, и портниха тут же отцепилась от несчастной, принявшись разбирать коробки.
Блейз со скучающим видом изучал вешалки, доставал то один костюм, то другой, и никак не мог определиться, что ему всё-таки хочется. Гермионе не нужно было ничего покупать, она лишь разглядывала ценники и неодобрительно качала головой, удивляясь, сколько денег готовы потратить люди на какие-то тряпки. Но ей даже не дали тихо позанудствовать и пробурчать себе под нос праведное возмущение, добродушная женщина-продавец с извинениями, сопровождаемыми бесконечным потоком лести, попросила её примерить несколько платьев, чтобы выбрать какое-нибудь одно для витрины. Гермионе было всё равно, Блейз не торопился с выбором, а она всё равно скучала и слонялась без дела, поэтому согласилась помочь, поддавшись на уговоры.
И зареклась больше так никогда не делать.
Кто же знал, что это будут свадебные платья. Чёрт бы их побрал.
Когда Гермиону проводили в примерочную, и она увидела три зефирно-воздушных одеяния, разочарованный стон вырвался из её горла, и ей с трудом удалось себя сдержать, чтобы не припасть лбом к стене и завыть, словно одичалая волчица.
Настроение совсем не подходило для подобных развлечений, да и вся эта свадебная тема уже порядком поднадоела. Казалось, вся эта кутерьма преследует её ежедневно, не давая расслабиться и забыть про подобные мероприятия.
Гермиона с трудом влезла в одно платье, самое простое из предложенных и, пожалуй, самое симпатичное. Блейз переговаривался с ней через штору, пока девушка переодевалась и с интересом разглядывала своё отражение. Лиф без бретелек полностью скрывал её скромную грудь, придавая женскому торсу мальчишеские черты. Пышная юбка с вышивкой и без излишеств, словно колокольчик болталась, повторяя движения и вызывая мучительное чувство дежавю. Бежевая лента с узорами мягко обхватывала талию и спускалась цветочным стеблем до самого подола.