Она отправит Гарри домой и позволит себе немного мазохизма. Вспомнит его руки, его поразительные волосы, цвет которых невозможно описать словами. Вспомнить какого это — быть рядом хотя бы на несколько минут. Опустить голову на его грудь и водить пальцем по белой коже среди чёрных простыней. Видеть, как он возбуждается от одного только шёпота, как смотрит своими светлыми глазами почти с нежностью. Слушать бессмысленную болтовню и смеяться над грязными шуточками, поток которых не иссякал до тех пор, пока они вместе не уснули. Вспомнить вместе школу и злосчастный бал. Услышать тихое «прости» в самые губы, а потом разбавить этот шёпот стуком его сердца в груди. И слушать, слушать, слушать его до самого утра.
Чтобы не пропустить. Ни одного удара, ни одного движения.
Запечатать в своей памяти драгоценным сокровищем.
Из каминной комнаты послышался какой-то шум, но Гермиона никак не отреагировала. Она сделала одну сильную затяжку и колечками выпустила из себя дым. Она почувствовала, как опустел подлокотник, с которого поднялся Гарри, и ей стало невероятно одиноко. И зачем ему только понадобилось куда-то идти? Он что, не понимает, что нужен ей здесь, рядышком. Под боком. Без его голоса она оглохнет.
— Что за хандра, Грейнджер? — весёлый голос Блейза бесил и заставил её обречённо застонать. Он появился не вовремя, и Гермиона не желала его видеть. Дьявол, она же собиралась закрыть камин, двери и просто на пару дней исчезнуть. Пережить с достоинством. С Гарри Поттером, а не с этим самодовольным болваном, что любит появляться в самый неподходящий момент. — Собирайся! — скомандовал он и грациозным движением выдернул у неё изо рта сигарету.
Ей казалось, что её голова поворачивалась несколько часов. Она вложила во взгляд своих карих глаз всю ненависть и всю свою злобу, всё отчаяние, что складировалось, словно ненужный хлам, у неё внутри.
Просто пусть уйдёт.
— Уходи, Блейз, — почти прошипела она и потянулась к красно-белой упаковке. Мог бы и так сигарету попросить, совсем не обязательно было отнимать её прямо изо рта.
— И не подумаю, — он ловко стащил у неё из-под носа пачку и куда-то выбросил. — Одевайся.
Гермиона со стуком сомкнула зубы и резко поднялась с кресла, тут же теряя равновесие. Через пару секунд вестибулярный аппарат завёлся, и она сделала несколько шагов по направлению к спальне. Этот гад, этот мерзавец Забини, выбрал чертовски неудачное время для шуток, и Гермиона с трудом сдерживалась, чтобы не снять с него баллы за плохое поведение. Она нервно рассмеялась, хватаясь за ручку двери, когда на её плечах вдруг оказались чьи-то теплые руки.
— Успокойся, — шепнул Гарри, слегка сжимая пальцы, — давай просто выслушаем.
— Выпроводи его, — также тихо ответила она, чувствуя просто непреодолимое желание толкнуть дверь и оказаться в своей маленькой уютной спальне. Её так всё задолбало, что сил вообще не осталось. Ни плакать, ни истерить, ни с кем-то разговаривать. Мерлин, пусть они все просто оставят её в покое. Она не смертельно больна. Она всё это переживёт. Нужно только немного времени и покоя. Гермиона вдруг подумала, что немного Малфоя бы тоже не помешало, но быстро отогнала прочь эту мысль. — Пусть он уйдет, Гарри.
— Твоё желание исполнится, как только ты сходишь со мной в одно место. Обещаю, я к тебе и на дюйм не приближусь, если ты этого так хочешь, — вскидывая руки ладонями вверх, проговорил Забини, облокачиваясь на стену. — Пять минут.
Гермиона с шумом выпустила из носа воздух и почувствовала, что пальцы уже до боли вцепляются в ручку двери.
— Поттер пусть тоже идёт, тискать тебя по тёмным углам я не собираюсь.
Вот же слизняк!
— Закрой свой… — тут же вспылила Гермиона, но Гарри её опередил.
— Пять минут, Блейз, и мы сразу же уйдем, — серьёзным тоном заявил он.
Забини криво улыбнулся. Его шумный выдох и закатившиеся глаза можно было преподавать в университете сарказма как эталон демонстративного бессловесного презрения.
— А по-твоему, чего я здесь добиваюсь?
— Индюк, — зло бросила Грейнджер напоследок, и всё-таки пробилась в свою спальню, тут же припав спиной к захлопнувшейся с громким звуком двери. Она поклялась себе, что, если всё это окажется очередным фарсом от Забини, то она просто запытает его Круциатусом до потери памяти.
Сдаваться он всё равно не собирался, и они могли бы простоять возле её спальни хоть целую неделю, словно две бетонных стены, которые не знают, что друг с другом делать. В конце концов, всего лишь пять минут, и она будет вознаграждена тишиной и спокойствием на столько, на сколько только пожелает. Этот приз стоил того, чтобы немного потерпеть.
Она ни за что не хотела признавать, что природное любопытство уже грелось где-то в животе, стоило Блейзу рявкнуть про «одно место». Конечно, ей было не интересно. Вовсе нет.
Гермиона быстро умылась холодной водой, поколдовала с косметическими чарами, торопливо оделась в первое, что попалось под руку и юркнула из спальни, в глубине души надеясь на то, что Забини счастливым образом куда-нибудь пропал или забыл о своей просьбе.
Но ни Мерлин, ни Моргана не смилостивились, оставив самодовольного Блейза на её диване в гостиной. Он сидел, вальяжно развалившись на подушках, мило беседуя с Гарри о квиддичных командах.
«Спелись», — отчаянно подумала Гермиона, показывая нос из спальни и мысленно начиная отсчёт пяти минут, которые были обещаны Забини.
— Я готова, — сухо отозвалась она, всем своим видом показывая полное равнодушие к происходящему.
— Тогда возьми меня за руку, потому что в твоей машине я точно никуда не поеду, — подходя поближе, сказал бывший слизеринец и протянул ей локоть. — Поттер? — его взгляд прошёлся по Гарри, словно по предмету мебели.
Точно индюк.
Гарри поднялся с кресла и положил руку на его плечо, ободряюще улыбаясь Гермионе. Она тяжело вздохнула и взялась за предложенную руку.
Знакомое чувство сжатия и тошноты закончилось также быстро, как и началось. Она уже почти отвыкла от него, передвигаясь исключительно на личном транспорте, и не была уверена, что сможет быстро прийти в себя.
Когда взгляд снова обрёл способность фокуса, Гермиона сдавленно выдохнула, расслабляясь. Гарри спросил, всё ли в порядке, а потом с интересом оглядел комнату и спросил у Блейза, куда он их трансгрессировал и, как оказалось, это был его собственный дом.
Гигантская гостиная с панорамными окнами по площади превышала три гостиные Поттеров. Явно дорогая, но не вычурная мебель в светлых оттенках идеально гармонировала с дубовым полом и кремовыми стенами. Вечернее солнце освещало комнату не хуже, чем магловские лампы, а тёплые лучи играли в хрустальных вазах с цветами, разбрасывая по стенам разноцветные спектры.
Гермиона сразу же почувствовала себя неловко в рваных джинсах и простой футболке на фоне такой дорогой и немного помпезной обстановки. Дом Забини не походил на мрачноватый Мэнор, он был полон света и уюта, портреты с давно ушедшими на покой предками не висели на каждом шагу в громоздких позолоченных рамах, вместо них гостиную украшали произведения искусства волшебного мира от известных художников.
Некоторые полотна двигались, некоторые переливались красками, но, безусловно, все они находились на своём месте, идеально сочетаясь с интерьером.
— А вы думали мой дом похож на слизеринские подземелья? — заметив заинтересованные и восхищённые взгляды, усмехнулся Забини. — Никогда не любил свою спальню в школе. — он посмотрел на свои наручные часы и цокнул. — А у нас осталось всего три минуты, поэтому прошу за мной.
Блейз повел их через широкий коридор в другую комнату, резная дверь которой была наглухо закрыта. Путешествие по дому не заняло и минуты. Он остановился, схватившись за ручку и обратился только к Гермионе.
— Это подарок. И… ни о чём не спрашивай, ладно? — он дождался согласного кивка и выдохнул, толкая дверь. Массивная створка отворилась, открывая взору небольшой кабинет с книжными полками и письменным столом, а потом Гермиона увидела его.