— Нет, ну почему никто обо мне не говорит, что я замечательная! — возмутилась Эвита. — Что я добрая, отзывчивая, заботливая девушка. И со мной вам повезло.
— Потому что ты несомненно замечательная. Но с тобой непросто, Эва. И ты прекрасно это знаешь, — спорили они, словно Савы рядом и не было. И даже пошли, забыв про него как про оставленную на лавке вещь.
«Зайку бросила хозяйка…» — настойчиво крутилось в голове, когда он сомневался: хромать за ними или повернуть к стоянке. Что-то ему подсказывало они нескоро заметят его отсутствие.
Он решил второе. Не из гордости. Хотел оставить в машине пиджак. Как подобает случаю, он, конечно, явился в костюме. Но, несмотря на облачность, стало жарко, а таскать костыль и пиджак на плече было утомительно.
Но остановился, сделав не больше двух шагов.
Она же сейчас увидит цветы, из-за которых так расстроилась Эвита. И это разобьёт сердце им обоим.
Он выдохнул, и, оценив расстояние до холла, понял, что нужно их остановить и развернуть, а не догонять.
— Ирина Станиславна! — крикнул он.
Глава 37
— Ирэна, — обернулась та, удивившись. — Можно просто Ирэна. Мой отец поляк. Станѝслав Хмелевский.
— Ирэна, простите, что я так, — виновато показал он на костыль, — кричу.
Он кивнула, принимая его извинения и… подошла.
— Можно мне, ну раз уж подвернулся такой случай… — ненавязчиво развернул он женщину спиной к Эвите, давая понять, что разговор конфиденциальный.
Но сам, обернувшись, выразительно выпучил глаза, подавая Эве знаки, что той не мешало бы что-нибудь придумать, пока он отвлекает маму.
— Что? — безмолвно спросила она.
Савелий покрутил в воздухе рукой. Эти магические пасы, растопыренные и сложенные пальцы, круги и кресты, что он рисовал в воздухе, означали «сделай что-нибудь с цветами»: убери, унеси, накрой, что угодно. И она каким-то чудом догадалась.
Кивнула и рванула к холлу.
— Боюсь, иначе бы меня с вами ещё долго не познакомили, — вернулся он к Ирэне, оценив, как Эвита сверкает пятками.
— Очень может быть, — сдержанно кивнула её мама. — С тех пор как её брак закончился сокрушительным фиаско, она неохотно с нами делится.
Фиаско? У Савы язык чесался спросить, что произошло, но тогда пришлось бы признать, что он её совсем не знает, или что Эвита с ним не откровенничает, а это станет сигналом, что и маме не стоит выдавать ему семейные секреты. Поэтому он не спросил. Да, это было бы и нечестно. Пусть Эвита сама расскажет, если захочет.
— Так что ты хотел узнать? — подняла к нему лицо её мама.
— Скажите, что мне стоит о ней знать. То, в чём она никогда не признается сама.
Ирэна посмотрела на него с нескрываемым интересом.
— Всё настолько серьёзно?
— Я… — смутился Сава, — я не знаю, настолько или нет. Но… — он пожал плечами, — для меня это важно.
Мама Эвиты вздохнула.
— Она выглядит как девчонка, которая любому надерёт задницу, но на самом деле куда ранимей, чем кажется. Вот что тебе нужно о ней знать. Если она доверится, а ей снова разобьют сердце, она себя заново не соберёт.
Савелий сглотнул, не зная, что ответить. Да и стоило ли отвечать. Но как же он сейчас жалел, что у них просто договор.
— Так что имей в виду. Я оторву тебе яйца, если ты её обидишь. И скормлю их её отцу, — улыбнулась Ирэна так, словно говорила исключительно приятные вещи.
Саве впору было снова сглотнуть. Но со стороны здания яхт-клуба донёсся вопль:
— Пожар!
Раздались испуганные крики, визг.
А потом Савелий увидел пламя. И как в небо взметнулся столб воды.
— Эвита! — рванул к нему Савелий.
— Саша! — побежала за ним её мама.
Глава 38
Грязная, мокрая, но счастливая, Эвита дрожала в пиджаке Савелия рядом с ним в машине.
Он сам был за рулём. И понятия не имел куда они едут. Но разве это было важно?
— Ты сумасшедшая, — покачал он головой.
— Я знаю, — блеснув зубами на перепачканном сажей, как у трубочиста, лице, широко улыбнулась она. — Но ты видел, как он бросился к ней? Не к своей мокрой как мышь недоневесте. А к маме?
— Я правильно понял, что ты укатила барбекю и высыпала угли перед входом? И что было потом?
— Потом занялись шторы, сработала пожарная сигнализация, с потолка полилась вода, и охранник разбил щиток с пожарным шлангом, чтобы тушить пожар снаружи, но не удержал, а может шланг был плохо закреплён на пожарном гидранте, его выбило. И все, кто выбегал из холла, попадали прямо в этот ледяной фонтан, — засмеялась она.