В ноутбуке я открыла единственное описание, что нашла об этой жемчужине архитектуры в сети.
— Строгий торжественный парапет над антаблементом, — читал мне вслух электронный помощник. — Нарядные белые пилястры коринфского ордена…
Бла-бла-бла, пропустила я часть описания, раздумывая «Ху из ит антаблемент?». Но переспрашивать не стала, просто дослушала до конца про лепнину, старинную художественную бронзу, брюссельские гобелены и фламандские шпалеры, выключила и порадовалась, что с утра у нас в гостях, как всегда по воскресеньям, была Дусина двоюродная сестра Рина, которая когда-то смахивала пыль с тех шпалер, чем бы они ни были.
Она и поведала мне за завтраком простым русским языком без антабле… что-то там, что дом здоровый, трёхэтажный, с колонами, галереями и всякими стату̀ями и тайными ходами, а потом шёпотом и оглядываясь, добавила:
— Он когда-то принадлежал молодому князю, но после того, как тот в нём и застрелился, стоит закрытый. А князь этот молодой до сей поры там бродит привидением, вот тебе крест. Свят-свят-свят! — осенила она себя трижды крестом.
Эту историю без всей её сомнительной мистичности я знала.
Прочитала в сети ещё когда собирала материал про изумруд.
У Милены Климовой (а Климова она по мужу, девичья фамилия её была Горчакова, как и у основателя всей их ювелирной династии) был младший брат, Владислав. Ему, видимо, должна была достаться и их ювелирная империя, по крайней мере титул, что был дарован его предку далёкие двести лет назад, а ныне их так модно стало возвращать, он наследовал. Как и замок. И действительно считался князем в свои чуть больше двадцати лет. Но этот дурак решил сделать селфи с заряженным пистолетом в руках, полнёс его к виску, но вместо того, чтобы ткнуть в кнопку телефона спустил курок и вышиб себе мозги.
Вот такая печальная история.
Конечно, в прессе пытались представить всё как несчастный случай, что мол хотел почистить князь Владик Горчаков раритетный дуэльный пистолет, принадлежавший едва ли не Дантесу, да неудачно. В сети в куда более прозаичную и правдоподобную версию с селфи поверили охотнее.
Именно из-за этих дуэльных пистолетов, из-за его увлечения старым оружием и чёрт его знает, ещё чем: оккультными практиками и спиритическими сеансам — говорят все в их княжеском роду ими баловались — парень явно потерялся во времени и счёл себя новым графом Сен-Жерменом, а о старом особняке теперь и распускали все эти слухи. Про привидения, призраки и прочую ерунду.
Остановившись у забора, я зажгла свет и уставилась в план.
Глава 45
— Так, я тут, — перевернув лист, я ткнула пальцем. — А будка охраны? Тут вообще есть охрана? Я так понимаю, у центрального въезда.
Нет, это было слишком сложно и долго — изучать план, ещё и привлекая внимание светом в машине. Поэтому я оставила синенький гибрид, где был, в тени разросшегося у дороги подлеска. И пошла вдоль забора, сунув в карман только телефон.
План планом, но куда важнее оказалась информация Рины про дыру в заборе, через которую когда-то ходила прислуга, когда её ещё нанимали, чтобы поддерживать в огромном доме порядок. И, оценив протяжённость забора, я понимала этих людей: чапать пешком от центральных ворот все ноги собьёшь, а тут — ровнёхонько к чёрному входу для этой самой прислуги, как и было задумано в далёком тысяча семьсот затёртом году постройки особняка известным архитектором. Это я про чёрный ход, конечно, не про дыру в заборе. Хотя, как знать, может, тогда же её и проковыряли.
В принципе заброшенными особняками меня не удивишь. Уж сколько я их посмотрела с отцом, да и сама — хлебом не корми, дай полазить по этим развалинам.
По стране, и в обеих столицах, и в провинции их столько, полуразрушенных, поросших крапивой памятников былого величия, что лезь не хочу. До многих сейчас никому нет дела, потому что на восстановление нужно столько средств и мытарств по разным инстанциям, что проще просто оставить как есть. Даже один из домов знаменитой Пиковой дамы, воспетой Пушкиным, стоит ветшает, что уж говорить про другие.
Но этот Абамелек… этот был очень даже ничего.
Ему повезло. Изначально строенный грузинским князем Абамелек для своей супруги, за что и получил имя, он был выкуплен и перестроен внезапно разбогатевшим Горчаковым по своему вкусу. А вкусы у него были модные: спиритические сеансы, маги-чернокнижники, масоны, чародеи, эзотерические практики и магические опыты — всё это было очень популярно в то далёкое время в России.