— Не дёргайся, Владик. И не делай глупостей. А то Змей расщепит предмет у тебя в штанах как свой язык на две части. А записи, что у меня есть, тут же попадут в нужные руки, если я не вернусь.
— Змей? — искренне удивился Горчаков, даже ужаснулся. — Он жив?
Глава 75
— Да, любовь моя. Я спасла твоему секунданту жизнь, которую ты посчитал настолько ничтожной, что, раскроив ему череп, оставил подыхать, даже не убедившись умер ли он. Нет, ты не избавился от свидетеля, как думал.
— Сука, ты сказала мне, что он мёртв.
— Мало ли что я сказала. Я спасла его, Влад. Выходила, вылечила. И теперь он предан мне как собака — это раз. Два — у меня есть свидетель. А три — он придушит тебя собственными руками, если со мной что-то случится. Он бы уже это сделал, если бы знал, что ты жив. Но это ведь нетрудно устроить, правда? А потом кто будет искать давно умершего князя Горчакова?
— Ты не посмеешь, — зло процедил он сквозь зубы.
— Поверь мне, посмею, — опустила она кочергу. — Я долгие годы ждала своего часа. И этот шанс я не упущу.
— Я утащу тебя за собой. Ты соучастница, — слез он с кровати.
Я всегда знала, что голый мужчина не выглядит ни воинственно, ни мужественно, даже такой, как этот. В лучшем случае тянет на античную статую. И сейчас имела возможность воочию в этом убедиться. Даже в простой повязке на бёдрах он выглядел бы внушительнее. А так…
И Кира не сдержала смешок.
— Я всего лишь свидетель, любовь моя. Несчастный, запуганный свидетель. А ты… Тебя посадят. За все старые прегрешения, расплаты за которые тебе удалось избежать, умерев. И за всё, что накопилось за эти годы. Какая ирония, — швырнула она кочергу ему под ноги, и он подпрыгнул как цирковая собачка. — Все эти годы ты искал сокровища, а они всегда были у тебя под носом. Но теперь они мои. А ты собирай свои вещички и уматывай отсюда. Этот дом — мой.
— Хм… — задумчиво хмыкнула я, глядя как Кира уходит. Как закрывается за ней дверь. Как стоит, не шелохнувшись, посреди будуара Владик Горчаков. Впрочем, это, оказывается просто запись закончилась, поэтому он застыл. — А я бы на его месте всё же догнала бы её и придушила. Неужели он испугался? — сказала я вслух.
— Вряд ли, — покачал головой отец. — Меня больше беспокоит, что он сбежит. Или по крайней мере попытается. А вот тебе стоило бы волноваться о том, что эта дама получила сведения от бывшего мужа.
— Мне? — фыркнула я и подскочила. — Мне стоит волноваться? Это ты, между прочим, притащил его работать в свою компанию. Это твой великий проект, папа. И да, это я сказала ему про Абамелек. Но только потому, что именно там и состоялась их чёртова дуэль. Да и ценность у этой информации, прямо скажем, нулевая. Об этом уже кто только не знает.
— Важно не то, что информация сомнительной свежести, важно, что он её донёс.
— Думаешь, у него был выбор? Она же просто загнала его в угол, — и сама удивилась я, что ещё защищаю этого засранца. — Эта сучка соврёт и глазом не моргнёт. Не факт, что информацию она получила от Савы. Не факт, что с ним спала. Куда важнее, что он помолвлен, папа. У Савелия Демидова в Америке всё это время была невеста. И вчера она прилетела. С кольцом на пальце. Так что… плохо работала твоя разведка.
Редко я видела своего отца обескураженным. Но, в последние дни аж второй раз. И второй раз из-за Савелия.
— Не может быть, чтобы я в нём так ошибся, — встал Король Лев, но вид у него был как у Акелы, который промахнулся. Он снова покачал головой. — Не может быть…
Всё с таким же потерянным видом он пошёл к двери. И на ходу потянувшись к телефону, так и вышел, словно забыв про меня. Но я слышала кому он звонил — Лису.
А мне чёртов детектив фотки так до сих пор и не прислал. Но ничего, никуда не денется — спущу с него его толстую лисью шкуру голыми руками, если не пришлёт.
— Что это с ним? — вошла, оглядываясь на моего отца, Дашка.
— Стрелецкая… — вздохнула я. Но ей были не нужны мои слова.
Она крепко меня обняла и положила голову на плечо.
— Прости меня.
— Это ты меня прости.
— Мы расстались с Латышевым.
— К Демидову приехала невеста.
— Что будем делать?
— Напьёмся?
— Я не могу. Я беременна от этого козла.
Етишкин пряник! И я, возможно, тоже от своего.
— Так вот о чём ты хотела мне сказать? — догадалась я.
— Угу, — подняла она голову.
Я сжала её худенькие плечи.
— Не сцы, подруга, прорвёмся. Родим. Вырастим. Воспитаем.
— Звучит жизнеутверждающе, — улыбнулась она.
— Ну пошли хоть по молочному коктейлю вдарим тогда. Мне столько всего нужно тебе рассказать.