Родная квартира встретила меня гробовой тишиной. Не включая свет, я быстро прошмыгнула в душ, а оттуда сразу в свою комнату. Завтра будет тяжелый день.
Мужская версия происходящего. Денис…
— Сан Саныч, вы хоть понимаете, на что обрекаете детей? Осознаете всю трагичность ситуации?
— Осипов, не драматизируй, пожалуйста. Что тебе стоит заменить меня на парочку месяцев? Тем более, что ты был одним из лучших на своем потоке!
— Но у меня нет соответствующих навыков!
— Импровизируй! Я верю в тебя, сынок. Серьезно, Дениска, соглашайся. Мне очень нужен этот отпуск, а найти замену за оставшиеся дни просто нереально. Ректор уже одобрил твою кандидатуру.
— Знаете, после этих слов я чувствую себя каким-то козлом отпущения.
— Если не согласишься, будешь просто козлом, — хмыкнул Елисей, стоящий у окна.
— Так что, Дениска, дашь старику отдохнуть?
— Знаю я ваш отдых. Видел этот метр восемьдесят, с бутылочными параметрами и красной головкой. Ладно уж, оформляйте. Только со студентами будете сами знакомить!
— Договорились! Тогда сейчас поставишь подпись и пойдем в аудиторию.
— Что, прямо сейчас? — удивился я.
— А зачем оттягивать экзекуцию? — ехидненько усмехнулся бывший препод, а я уже успел пожалеть о своем поспешном решении.
С похоронным лицом я шел следом за Сан Санычем, бросая сердитые взгляды на веселящегося друга. Заявив, что первую пару он просидит вместе со мной, чтобы обезопасить детские умы от "садистских" замашек, Елка слишком уж довольно лыбился. Интересно, к чему бы это?
— Ну, с богом! — прошептал препод и открыл тяжелую дверь.
Стоило ему войти в кабинет, как разговоры моментом стихли, а десятки пар глаз уставились на нас. Я обвел аудиторию взглядом и одарил девушек, составляющих большую часть "населения" самой обаятельной улыбкой.
— Доброго дня, товарищи студенты. Познакомьтесь со своим новым преподавателем — Осиповым Денисом Максимовичем. Он будет заменять меня до конца этого учебного года.
— Здрасьте! — раздался нестройный хор голосов.
— Ладно, оставлю вас для знакомства друг с другом! — поспешил ретироваться Сан Саныч, напоследок шепнув: — Крепись, мальчик мой!
Оставшись один на один, Елисей пока не в счет, со своими студентами, я призадумался, с чего бы начать занятие. Наверное, лучше сначала познакомиться с ребятами, а заодно проверить их знания.
— Итак, господа студенты, какая тема у вас была последней?
— Зачет! — раздался голос парня со стороны окна.
— А до зачета?
— Тесты! — отозвался все тот же шутник.
— А до тестов?
— Проверочная работа!
— А до проверочной работы?
— Воскресенье! — на этом месте группа загоготала.
— А вы кем будете?
— А кем хотите, чтобы я был? — я не понял, это он сейчас со мной флиртует?!
— Денис Максимович, не обращайте на него внимания. Ему карниз часто на голову падал, вот короткое замыкание и произошло, — отрапортовала миленькая девушка.
— Я так понимаю, Вы — староста?
— Ну что Вы, — захлопала ресничками студентка, — я всего лишь заместитель.
— А староста у нас?..
— Я, — раздался голос с заднего ряда.
Переведя туда свой взгляд, я наткнулся на знакомую темноволосую девушку, которую некогда видел в парке вместе с…
— Васька?! — страдальческий стон вырвался помимо воли.
— Денис Максимович! — обрадовалась мне, как родному, знакомая готка.
Судя по довольной морде Елисея, этот гаденыш знал, что за группа мне досталась. Убью, предателя!
— Староста, Вы не могли бы написать мне список группы?
— Прошу, — по ряду пополз альбомный листок, в конце умостившийся на моем столе.
На белой бумаге, каллиграфическим почерком значилось тридцать два имени-фамилии, половину из которых я не то что произнести, прочитать даже не смогу! Это откуда столько народу понаехало?
— Дохе Ра Ки, это кто? — стараясь сдержать рвущийся наружу смех, спросил я.
— Я! Это я, кэп! — ага, знакомый голос "шутника".
— Ты хоть покажись, а то тебя вообще не видно.
Откуда-то из-под парты вылез миниатюрный смуглый парень, очень похожий на индейца. Да-а-а, я бы с таким именем тоже под партой прятался.
— Так, хорошо. А кто есть Улюща Щавелевая? — это как своего ребенка не любить надо, чтобы такое имя дать?!
— Это я! — поднялась со своего места зам старосты, поправляя коротенькую юбку.