«Нет, телезвезды о таком и не слышали», — подумала Руби, заглядывая под кровать. Там ничего не оказалось, кроме журналов «Вог» и «Гламур». В шкафу тоже не было ничего похожего на батончики и конфеты, только дизайнерские костюмы и прекрасные туфли.
Руби уже хотела бросить поиски, когда заметила под кроватью выдвижной ящик. Сознавая, что подобное любопытство неприлично, Руби тем не менее нагнулась и вытащила тяжелый деревянный короб.
— Боже мой! — вырвалось у нее. Содержимое тайника посрамило бы нижний ящик шкафа самой Руби. Целый ворох всевозможных калорийных лакомств: пачка глазированных хлопьев, пакет пирожных «Клиблер», засахаренные яблоки, мини-тортики…
«Обманщица, — подумала Руби. — Тощая дикторша — обманщица. Как ей удается лопать сласти и оставаться стройной? Может, у нее сверхбыстрый обмен веществ, или она поедает запасы понемногу, или… Нет, не может быть. Не станет же телезвезда искусственно вызывать рвоту после еды. Но ведь так делали принцесса Диана и Пола Абдул…»
Поборов желание стащить несколько лакомств, Руби задвинула ящик, взяла, шарф и торопливо сошла вниз. Когда она появилась в гостиной, Ванда замерла с открытым ртом.
— Руби, ты красавица, — вырвалось у нее.
— Ой, ладно, — отозвалась Руби, выразительно округлив глаза.
— Нет, правда. Ты выглядишь изумительно!
Руби снова хотела отвергнуть комплимент, но тут из кухни выглянула Дорис.
— Руби? Это ты? — спросила она как-то неуверенно.
— Да, — ответила Руби, приготовившись услышать, что боевая раскраска делает ее похожей на шлюху, что носить кричащие тона неприлично и что подстригли ее неудачно.
Дорис оглядела дочь с головы до ног, помолчала мгновение и произнесла:
— Ты выглядишь хорошенькой.
Казалось, Дорис удивилась своим словам не меньше, чем Руби — неожиданной похвале.
— Хорошенькой? — возмутилась Ванда. — Она красавица!
— Спасибо, — сказала Руби, глядя на Ванду, но в действительности адресуя благодарность Дорис. Мать еще ни разу в жизни не называла Руби хорошенькой, изредка сдержанно похваливая ее интеллект или умение печь изумительный лимонный пирог с маком. Дорис не сказала, что дочь выглядит замечательно и фантастически, но слово «хорошенькая» из уст матери стало для Руби знаковым. Если уж Дорис это признала, значит, правда.
— Пойду повешу костюм. Завтра заявлюсь в нем на работу, — сказала Руби, чувствуя себя невестой на примерке свадебного платья.
— Повесить в шкаф такой костюм? Ну уж нет, подруга, — возразила Ванда. — Мы с тобой идем веселиться.
— Веселиться?
— О да! Я все организовала. Кстати, нам уже пора.
— Куда? — спросила Руби.
— Увидишь, — ответила Ванда с лукавой улыбкой. — Бери сумочку — и пошли.
— Э-э… Хорошо, я сейчас, — ответила Руби, гадая, что задумала Ванда, но день складывался так удачно, что ей ни о чем не хотелось тревожиться. У себя в комнате Руби снова взглянула в зеркало.
— Ты выглядишь… — начала она, и слова застряли к горле. Руби никогда не говорила такого вслух. — Ты выглядишь хоро…
Нет, не верится. Слово прозвучит, и чары рассеются. Это не может быть правдой…
Руби пришлось выдержать настоящую битву с собой, но после долгих колебаний она громко повторила слова Дорис:
— Ты выглядишь хорошенькой.
Крупный план
— Добро пожаловать, — сказала очень полная дама в сверкающем платье с блестками, когда Ванда и Руби вошли в клуб «Зей» рядом с Четырнадцатой улицей.
— Привет, Итси, — поздоровалась Ванда. — Это моя подруга Руби, она здесь первый раз.
— Очень приятно познакомиться, Руби. Рады видеть вас в «Крупном плане», — отозвалась Итси, меньше всего на свете соответствующая своему имени[66].
— Спасибо.
Руби разглядывала собравшихся. Столько толстух сразу она видела только в «Красном лобстере» в Крабовый понедельник.
— А что здесь происходит? — спросила она Ванду.
— Вот. — Та подала ей цветную открытку из стопки со стола при входе.
«Крупный план»: ежемесячное собрание для общения больших девочек и мужчин, предпочитающих больших девочек.
— В первый раз о таком слышу, — призналась Руби, положив открытку обратно в стопку.
— О, наше общество существует много лет. Встречаемся в различных ресторанах и клубах раз в месяц.
66
Имя Итси (Itsy) созвучно производному от местоимения it («оно»), что означает «близкое к среднему роду» или, в вольном переводе, «унисекс».