– Тещи бывшими не бывают! – склонившись над писателем, возмущенно поправила его Марья Васильевна и, обреченно вздохнув, принялась поднимать незадачливого зятя.
– Костя! К работе это совершенно не относится!.. – раздались первые выстрелы пулеметной очереди, которую Антон Хмуров всегда был готов выпустить в адрес нерадивого автора. – Ты должен помнить о сроках, о деле, о продукте, который ты создаешь! Если сейчас опоздаешь, отвлекаясь на всякую чепуху, то пеняй на себя, – интенсивность пулеметной стрельбы неуклонно нарастала. – Всю жизнь потом будешь жалеть! Свято место пусто не бывает! Знаешь, сколько таких сказочников в очереди ко мне стоят?! Тут только зазевайся! И, кстати, о сроках… Надо поднажать как следует и закончить к Рождеству! И не забудь, у тебя сегодня презентация в книжном магазине. Тебе еще Жанна позвонит, напомнит! Понял?.. Расслабляться нам никак нельзя!
Пулемет лязгнул и умолк, только тонкая струйка дыма, тая, вилась над горячим дулом.
– Соберись! – вторила агенту Марья Васильевна, дергая знаменитого писателя за руку.
Наконец Константин кое-как поднялся. Хмуро поблагодарив Марью Васильевну за помощь, он с трудом дохромал до кабинета и лег на узкий кожаный диван, в углу которого по-прежнему невозмутимо сидел плюшевый мишка.
«До Нового года осталась всего неделя… – сосчитал он и затем, прибавив еще шесть цифр, сделал неутешительный вывод: – Тринадцать дней – и новая сказка должна быть готова…»
Константин написал уже не один десяток книг, но по-прежнему считал, что творческий процесс – это уравнение с множеством неизвестных. Результат был всегда непредсказуем, ведь слагаемые успеха – вдохновение, определенное настроение, состояние души – невозможно вычислить с помощью стандартных формул. Иногда в тягостном томлении проходили дни, недели… Курсор пульсировал на белой странице в ожидании чуда, когда из букв соберется слово, из предложений – абзац, затем – глава, а из глав – целая книга. Долгожданная книга…
– Папа! С тобой все в порядке?.. – с тревогой спросила Лиза, входя в кабинет. – Бабушка говорит, что ты упал и теперь тебя надо замазать йодной сеткой! Всего…
– Только этого еще не хватало!.. – глухо застонал Константин. – Мало того, что из работы все время выдергивают, так еще и сеткой какой-то замазать хотят! А еще эта презентация… И Антон напоминал, и какая-то Жанна звонила.
В глазах Лизы вспыхнуло жгучее любопытство, и, поспешно присев на край дивана, девочка спросила:
– Можно я поеду с тобой, папочка?! Обещаю, я не буду мешаться и, как говорит Бедокур, лезть не в свои дела! Пожалуйста…
Константин внимательно посмотрел на дочку. Как она подросла! Сейчас перед ним сидела хрупкая девочка с темными волосами, заплетенными в косу. Непослушные кудри обрамляли мягкий овал лица, в котором легко угадывались красивые черты будущей женщины. Она робко улыбалась, и от волнения на ее щеках проступил нежный румянец. Все говорили, что она похожа и на него, и на Катю. Он искал в ней свои или Катины черты и не находил: Лиза была похожа только на себя, и ни на кого больше.
– Конечно, мой соловей! Ты полетишь со мной!.. – наконец кивнул Константин.
– Ура! Я знала! Я так и знала! – Вскочив с дивана, Лиза весело закружилась по комнате, но вдруг неожиданно остановилась и, вновь приблизившись к отцу, тихо спросила: – А по дороге ты расскажешь мне про Бедокура? Я очень волнуюсь, как он там. Знаешь, я даже несколько раз подходила к твоему компьютеру и пыталась прочитать, что ты написал, но там такие маленькие буковки… И я…
– Ах, Лиза! Я совсем забыл, что ты уже умеешь читать! – с радостью воскликнул Константин и, встав с дивана, продолжил: – Хочешь, я распечатаю тебе несколько последних страниц большими буквами, и, прочитав их, ты сама все узнаешь?!
– Хочу! Хочу! – радостно засмеялась девочка. – Сяду в машину и, как большая, буду читать! А еще я надену корону и возьму волшебную палочку! Поедем, а потом…
– Тебе надо одеться потеплее! – проходя мимо – кабинета, строго заметила Марья Васильевна. – Хорошо хоть, что я успела кофту довязать из овечьей шерсти…
Девочка с ужасом посмотрела на отца. Лизе нравился волшебный образ феи, но обязательные аксессуары, присущие этому существу, она практично предпочитала сочетать с любимыми джинсами и однотонным лонгсливом, а теперь…
– Об этом и речи быть не может! – из глубины гостиной неожиданно послышался голос Ангелины Ивановны, и на мгновенье девочке показалось, что она спасена. – В теплой кофте она сначала вспотеет, а потом обязательно простудится. Моя внучка должна надеть настоящее вечернее платье! Из красного бархата, то самое, которое я купила в комиссионном, когда она была еще младенцем…