– Ты его совсем не знаешь! – продолжала изливать свою злобу Лена, только в этом она была совсем не права, потому что я работала с Мишей гораздо дольше её и была уверена в том, что Миронова можно читать как открытую книгу.
Он совершенно не способен устраивать никаких козней за спиной. Если он что-то и хочет сделать, то делает это, не скрывая, идя в атаку, как говорится, с открытым забралом. Но Лена не хотела этого понимать. Как не хотела понимать того, что сама виновата в сложившейся ситуации.
В общем, Лена поплакалась мне, но не услышала ни слова сочувствия в свой адрес и вскоре ушла. А уже вечером, когда рабочий день закончился и все дружно стали расходиться по домам, Миша, который всегда засиживался дотемна, подозвал меня к себе.
– Катя, я хотел бы с тобой поговорить, – деликатно начал Михаил, и я поняла, что и он хочет использовать меня в качестве исповедника.
Что ж, выслушивать я умела, как и умела дать дельный совет тому, кто у меня его просил. Вот народ и ходил ко мне со своими проблемами, даже не интересуясь тем, хочу ли я слышать их исповеди. Но разве я могла отказать своему товарищу, которому требовалась моральная помощь и поддержка?
– Да, Миша, я слушаю тебя, – ответила я Миронову и зашла к нему в кабинет, чтобы выслушать его версию событий сегодняшнего происшествия.
– Я хочу объяснить то, что сегодня случилось, – начал Михаил, и я приготовилась к долгой и обстоятельной беседе. – Лена утверждает, что я тайком выкрал её фотоснимки для каких-то грязных целей. Но это не так! – с чувством произнёс Михаил и посмотрел на меня, ожидая поддержки.
Я не знала, что должна сказать, поэтому промолчала, и Миронов продолжил говорить.
– Ты же знаешь, как я отношусь ко всем сотрудникам нашего отдела. Все вы мне очень дороги, и я хотел бы сохранить у себя то, что связано с каждым из вас. Поэтому я сохраняю некоторые фотоснимки. Просто на память. Я не пытаюсь ни у кого ничего своровать! Я лишь сохраняю у себя то, что каждый из вас выкладывает на всеобщее обозрение! Но Лена пытается выставить меня этаким маньяком, фетишистом, который тайком шпионит за ней и крадёт то, что принадлежит ей!
И хотя Миша говорил очень убедительно, я сильно сомневалась в том, что он сохранил у себя на компьютере ещё хоть чьи-нибудь фотоснимки, кроме Лены. Но я не стала ловить его на слове, потому что была на его стороне.
– Я всё понимаю и не осуждаю тебя, – сказала я Мише. – Более того, могу ответственно заявить, что весь наш отдел находится на твоей стороне.
– Правда? – удивлённо произнёс Михаил.
– Конечно! – подтвердила я. – Неужели ты думал, что мы не видим, как Лена обращается с тобой? Ты слишком много уделяешь ей внимания и слишком многое ей позволяешь, вот она и обнаглела, старается унизить тебя при всех, чтобы показать свою власть над тобой! Вот, например, если бы я обнаружила у кого-то свои фотоснимки, которые этот человек сохранил бы у себя без моего разрешения, я бы не стала устраивать ему сцену в коридоре, крича на него так, чтобы все вокруг услышали, а вежливо бы подошла к этому человеку и попросила дать мне объяснения, после чего потребовала бы удалить фотоснимки. Именно так поступают цивилизованные люди.
– Но я их всё равно восстановил! – заговорщическим тоном сообщил мне Михаил, поняв, что я не осуждаю его поведение. – Лена думала, что удалила их, и даже почистила корзину, но есть программа, восстанавливающая удалённые файлы. Так что все её фотоснимки снова у меня, только в этот раз я спрятал их гораздо надёжнее.
На это заявление я ничего не смогла ответить. А Михаил продолжил ошеломлять меня.
– Если на то пошло, то с какой стати Лена вообще рылась в моём компьютере? Даже если ей нужен был какой-то конкретный документ, то и работала бы над этим документом, а не лазила бы по всем моим папкам! Я не давал ей разрешения рыться в моих личных документах! Мало ли, что я в них храню! У меня тоже может быть личная информация, которой я ни с кем не хочу делиться!
Да, в этом Миша был прав, потому что я тоже считаю, что необходимо уважать чужие границы. Мне тоже неоднократно приходилось садиться за компьютер Михаила, а также других сотрудников нашего отдела, точно так же, как и им за мой, но у меня и в мыслях не было пользоваться этой возможностью для того чтобы шпионить за своими коллегами, выискивая на них компромат. Хотя, могу сказать с уверенностью, не все отличаются подобной тактичностью, потому что я часто замечала, как в моё отсутствие люди, которым приходилось работать за моим компьютером, открывали не только необходимые им документы, но и шныряли по другим моим папкам, которые уж никак не могли их заинтересовать. Только они не знают, что искать им нечего. На работе я занимаюсь исключительно работой. А если же мне в голову и придёт вдруг какая-нибудь интересная и неожиданная идея, которую следует записать, то я делаю это по старинке, записывая свои мысли в блокнот, а точнее в еженедельник, который никто никогда не проверяет. Рукописные тексты уже давно никого не интересуют, так что я могу без опаски написать хоть целый рассказ в своём еженедельнике, его всё равно никто читать не будет. Так что я предпочитаю прятаться у всех на виду, ни от кого ничего не скрывая, но и не афишируя свои занятия на всех углах, и потому никому не приходит в голову заподозрить меня в чём-то предосудительном.