– Это не имеет значения! Ты не должна была пользоваться моим компьютером за моей спиной! – продолжал обвинять меня Алексей, и никакие мои доводы о том, что служебная техника не является нашей личной собственностью, на него не действовали.
И хотя рядом были другие сотрудники нашего отдела, которые видели, как Алексей обращается со мной, никто за меня не заступился. Все молчали, не желая вступать в пререкания, и из-за этого мне было ещё хуже.
Закончив распечатывать документы, я вышла из-за стола Алексея и вернулась в свой кабинет, пообещав себе, что никакая сила в мире не заставит меня ещё раз подойти к его столу и воспользоваться компьютером и принтером этого человека. И на следующий день я с самого утра пошла к нашим инженерам и попросила их хоть как-то решить проблему с принтером, и один товарищ предложил мне подключить мой компьютер к принтеру Юли Решетниковой, на что я согласилась, предварительно, конечно, переговорив с Юлей. И хотя она тоже несильно этому обрадовалась, но не могла не понять, что я нахожусь в безвыходной ситуации, и эта мера носит временный характер, пока в начальнике нашего отдела не взыграет совесть, и он не попросит новый принтер в материально-техническом отделе.
С Алексеем же я вообще перестала разговаривать. Более того, я старалась ни в коем случае не оставаться с ним наедине, даже если это была случайная встреча в коридоре, потому что, заметив меня, Веников даже не пытался казаться вежливым и по любому поводу стремился задеть и унизить меня. Наши отношения накалились до предела, и было неясно, когда и как это должно закончиться.
Глава 28,
в которой я пытаюсь всё наладить
Но кроме нас с Алексеем, а также Лены с Мишей, появилась ещё одна пара антагонистов, которые стали открыто ненавидеть друг друга. Это Юля и Фёдор. Причём их ситуация была хуже тем, что они обитали в одном служебном кабинете, отчего страдали не только они, но и все мы.
Даже не знаю, что послужило поводом для их ссоры, я в то время частенько моталась в Министерство и обратно и потому не сильно следила за развитием событий, но предполагаю, что виной тому стал острый язычок Юли, которая благодаря уму и знанию психологии умела задеть человека за живое, и не все могли это стерпеть. Особенно Фёдор, который всегда отличался обидчивостью. И поскольку я была третьим человеком, который сидел с ними в одном кабинете, то мне досталась роль громоотвода в этой компании.
Когда Юле или Фёдору требовалось что-то сказать друг другу (чаще это было поручение начальства), то каждый из них просил меня передать эту просьбу тому, кому она предназначалась. Что, впрочем, не мешало им продолжать пререкаться друг с другом по малейшему поводу.
Находиться в кабинете стало невозможно, и потому Фёдор, подготовив какой-то документ, старался лично отвезти его в Министерство, вместо того чтобы сдать его в канцелярию на отправку. Я тоже старалась поступать так же, иногда даже специально подходила к руководству, чтобы узнать, не нужно ли что-то куда-то отвезти. А уехав, не спешила вернуться обратно. Но день шёл за днём, а лучше не становилось. В итоге однажды пятничным вечером, когда практически все разъехались по домам, я решила подойти к Макарову, чтобы начальник своей властью как-то урегулировал возникшие проблемы.
Я никогда не была стукачом и сейчас не собиралась им быть. О случившихся в нашем отделе скандалах знали не только все юристы, но и другие отделы, потому ничего нового сообщать Макарову я не собиралась. Я лишь хотела, чтобы он вмешался в ситуацию и наладил работу подчинённого коллектива.
– Анатолий Юрьевич, – обратилась я к нему, – я сейчас скажу Вам то, что Вы и сами хорошо знаете, но, вероятно, не замечаете глубины возникшей проблемы.
Макаров внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал, поэтому я стала говорить дальше.
– Вот уже вторую неделю подряд сотрудники нашего отдела находятся во взвинченном состоянии. Все переругались друг с другом. На работе находиться просто невозможно. Обстановка очень нервная, а работа у нас ответственная и интеллектуальная. Может быть, Вам стоит вмешаться и поговорить с коллективом? В конце концов, пересадить кого-то! Например, когда Юля и Фёдор одновременно находятся в кабинете, я вообще не могу работать! Напряжение такое, что его можно ножом резать! Сделайте что-нибудь, потому что лично мне очень трудно сосредоточиться в такой обстановке! Думаю, остальных тоже напрягает эта ситуация, которая ничем хорошим закончиться просто не может.