Всё это она скрепила целым рядом непечатных ругательств, и мне пришлось пулей выскочить из её кабинета, чтобы прекратить поток сыпавшихся на меня оскорблений.
Вот так! Я думала, что разговариваю с взрослым образованным человеком, а оказалось, что я говорю со склочной бабой, которая только и умеет, что устраивать скандалы на пустом месте да оскорблять подчинённых сотрудников.
Но больше всего в этой ситуации меня поразило поведение Михаила Миронова, чьё рабочее место находилось в том же кабинете. Он слышал, как со мной разговаривала Воронова, понимал, что она не права, но даже не пытался вмешаться, ни как руководитель, ни как мужчина. И если вы думаете, что после моего ухода он провёл с Натальей Вороновой профилактическую беседу о том, как должен вести себя руководитель с подчинёнными сотрудниками, то вы ошибаетесь. Если бы на моём месте оказалась Лена Буроватых, то смею вас уверить, Миша потом битый час рвал бы на себе рубашку, пытаясь защитить честь любимой девушки. Но ко мне он не испытывал никаких нежных чувств, поэтому ему было всё равно, как со мной обращаются другие. Но по счастью, теперь у меня появились свои защитники, которые никогда не отказывались мне помочь и заступались за меня перед другими. Это Андрей Полюшкин и Александр Уколов. Но, к сожалению, они не имели никакого отношения к работе юридического отдела, а с Вороновой вообще не пересекались, поэтому и разбираться с ней мне предстояло самой.
Глава 35,
которая раскрывает читателю «закон звонящего телефона»
Заканчивался воскресный день, и я уже приготовила всё для предстоящей рабочей недели: постирала и погладила одежду, закупила продуктов и приготовила еды на ближайшие два-три дня, позанималась с детьми. И теперь я наполнила ванную горячей водой и сама улеглась в ней, чтобы немного расслабиться перед сном. И тут я услышала, как звонит мой мобильный телефон.
Мгновенно выпрыгнув из ванной, я приоткрыла дверь и крикнула детям:
– Срочно принесите мой телефон!
Дети уже давно знали, что если мама не ответит на звонок, то ей очень сильно достанется от начальства, поэтому дочь быстро встала из-за компьютера и побежала в коридор, где взяла с полки мобильный телефон и сразу же передала его мне. Нырнув снова в ванную, чтобы не замёрзнуть, я взглянула на дисплей.
Как и ожидалось, это был звонок от Вороновой.
– Слушаю, Наталья Николаевна, – произнесла я в трубку.
– Мещерякова, что у тебя с письмом в Министерство с нашими предложениями по улучшению работы Корпорации? – сразу же спросила Воронова.
– Не знаю, – честно ответила я.
– Как это «не знаю»? Ты что это, вздумала грубить начальству? – продолжила разговаривать в своём духе Воронова.
– Я не знаю, потому что у меня на исполнении ежедневно находится около тридцати документов. И естественно, я не могу постоянно держать в голове информацию по каждому из них. К тому же сейчас воскресенье. Девять часов вечера. Я лежу у ванной. Вот когда завтра я приду на работу и посмотрю в свой ежедневник, то скажу Вам о том, какую работу я проделала по каждому из документов, – ответила я, стараясь говорить как можно спокойнее.
– Удивляюсь тебе, Мещерякова! Начальник звонит тебе, чтобы поинтересоваться судьбой документа, а вместо ответа ты рассказываешь о том, что лежишь в ванной?
– Я сказала об этом, чтобы напомнить, что сейчас воскресный вечер. И если Вам в это время нечем занять свои мысли, кроме как рабочими документами, то у меня, знаете ли, есть и другие дела.
– Я так понимаю, ты опять в своём репертуаре, Мещерякова! С тобой просто невозможно разговаривать! Чтобы завтра утром в девять утра была у меня в кабинете с готовым письмом в Министерство прогрессивных идей! Иначе получишь взыскание, – отрезала Воронова, и я услышала частые гудки в трубке телефона.
Да, воскресный вечер был испорчен. Я вылезла из ванной, вытерлась и поплелась на кухню за успокоительным. Но самое интересное случилось завтра, потому что Воронова никогда не приходила на работу к девяти утра. В лучшем случае, к десяти. Но это не мешало ей заставлять своих сотрудников по часу торчать у двери, ожидая её прихода. И наступивший понедельник не стал исключением.
Целый час вместе с папкой документов и подготовленным проектом письма в Министерство я прождала Воронову у двери в её кабинет, а когда она соизволила прийти на работу, то просто прогнала меня, потому что заявила о том, что прежде чем разговаривать со мной, ей нужно выпить кофе, а моё общество испортит ей аппетит. Так что торопиться бежать к ней ранним утром понедельника было абсолютно бесполезной затеей и стало для меня напрасной тратой времени, которое я могла бы потратить более продуктивно.