Конечно, они могли это сделать и за моей спиной, подделав мою подпись и поставив подходящую дату, но это было ещё опасней, чем напрямую угрожать мне. Ведь если за разбирательство примется Прокуратура, то одним скромным чиновником в качестве козла отпущения Корпорация не отделается. Тут уже начнётся дело не о превышении служебных полномочий и халатности, а о мошенничестве и подделке служебных документов организованной группой, потому что одна Воронова эту лямку тянуть не станет. Там уж Генеральный не прикинется дурачком, не ведающим, что за бумажки ему подсовывают нерадивые сотрудники. Там будет братская могила из наказанных и привлечённых к ответственности. Но разве меня это волнует? Вовсе нет! Пусть делают, что хотят, и сами за это отвечают! Но отчего-то мне думается, что та сделка так и окажется незаключённой, пока руководящие лица Корпорации «Делай то, что не делают другие!» не придумают какой-нибудь новый обходной манёвр для своих незаконных, но очень прибыльных делишек.
Глава 58
о первых днях вольной жизни
Мой гениальный план полностью удался. Через две недели я приехала в здание Корпорации «Делай то, что не делают другие!» и забрала свою трудовую книжку, заключительной записью в которой стала фраза «Уволена по собственному желанию».
Мне было безумно жаль уходить отсюда, жаль прощаться с людьми, с которыми успела не просто сдружиться, а сродниться. Работа в Корпорации «Делай то, что не делают другие!» стала неотъемлемой частью моей жизни, и если бы я уходила не в пустоту, а на другую хорошую работу, наверное, мне не было бы сейчас так горько. Но я фактически сделала шаг в пропасть, не зная, что принесёт с собой завтрашний день. И в то ж время я успокаивала себя мыслью, что поступила правильно. Сидеть и ждать, когда над моей головой грянет гром и начавшийся ливень смоет меня с лица земли, было ещё хуже.
Остаток долга банку, который нам с мужем оставалось выплатить, был невелик, и даже со скромной зарплатой его реально было погасить. Правда, и свои расходы на этот период времени придётся свести к минимуму, ограничив траты лишь скромной едой и покупкой необходимых детских вещей. Ну да это вполне терпимо.
Признаюсь, муж, узнав о моём решении уволиться, был просто в ярости. Он не мог поверить, что всё настолько плохо и единственным способом не сделать всё ещё хуже было моё спешное увольнение. Когда я рассказала ему об угрозах в свой адрес, он решил, что я их выдумала, чтобы оправдать своё решение об уходе из Корпорации. Но продолжать работать на прежнем месте в ожидании обещанных неприятностей, чтобы доказать мужу правдивость своих слов, я не собиралась. В конце концов, это моя жизнь. И если я не хочу получить судимость за действия, которые не совершала, то не должна упускать возможность предотвратить это, даже если мне никто не верит.
Зато в этом был свой плюс. Поняв, что в настоящее время он является единственным добытчиком в нашей семье, муж начал немного шевелиться, пытаясь подзаработать деньги. Нашёл себе какую-то подработку и сам стал выплачивать долги банку. А я решила взять себе небольшой тайм-аут, чтобы слегка перевести дух, прежде чем начать поиски новой работы. Я стала заниматься семьёй и детьми, навёрстывая то, что упустила, пока пахала как лошадь в Корпорации «Делай то, что не делают другие!». Однако мои бывшие коллеги не забывали про меня. Мне продолжали звонить по несколько раз на дню, но отнюдь не для того, чтобы поинтересоваться моими делами, а чтобы попросить о помощи.
Весь последний год я выполняла такой большой объём работы, что теперь, когда я ушла, все эти бесчисленные кипы бумаг благополучно легли на плечи всего отдела. А учитывая, что мне никто не помогал, то теперь никто не знал, как нужно исполнять эти документы.
И хотя я поступила честно, не удалив из своего рабочего компьютера ни один из файлов, как это часто делают те, кого вынуждают уйти по-плохому, и оставила все свои наработки бывшим коллегам, народу это не помогло, потому что Воронова в приступе ярости и глупости удалила с сервера папку с моим именем, оставив своих подчинённых без моих подсказок. И теперь народ принялся названивать мне с утра до вечера, пытаясь выяснить, как нужно исполнять тот или иной документ. А я не могла понять, какие у них могут быть сложности, если достаточно просто делать всё по аналогии с тем, как делала я. Но когда Миша Миронов признался мне в том, что они не могут воспользоваться моими наработками, так как их уже нет, я ответила: