Лия все же встает. Заправляет свою кровать. Она уже не боится разочаровать «родителей», как раньше. Спокойно заправляет свое место, в пижаме направляется в душ. Вся семья сидит на местах, боясь пошевелить клочком одежды. Они слышат звук струящейся воды.
Лия смотрит на себя в зеркало. Глядит в бесконечное море. Нет, не плачет, слезы, наверное, закончились. Неужели худшее опасение было явью? Вода все плещет из крана. Она смотрит на свое отражение. Лия набирает в ладони холодную воду, с силой ударяет ею по лицу, будто заставляя себя проснуться. Какой раз смотрит в зеркало. В ее глазах метается огонек и исчезает. Она выдвигает первую полку шкафа под раковиной. Вот они, блестящие железные ножницы. Аккуратно берет их, разглядывает каждую деталь. Секунды позволяют застрять во времени. Лия подносит ножницы к своим волосам и отстригает их. От снежного снегопада остается лишь легкое северное сияние. Волосы теперь никогда не закроют ее от внешнего мира в своем пыльном городишке. Она, словно отрезала не волосы, а свое прошлое, всю правду, которую сказали только сейчас. Волосы теперь лишь до плеч. После этой процедуры Лия облегченно вздыхает. На полу лежат ее снежные пряди волос, ее занавески, которые прятали ее от мира. Теперь она будет видеть то, что на самом деле происходит, а не то, что она хочет.
Лия выходит к своим. Видит, что они смотрят на нее с удивлением. Еще бы, ведь она постриглась. Теперь улыбается, а море возвращает свой голубой цвет. Лия произносит:
– Спасибо, что были все это время со мной. Да, отвратно, что все скрывали так долго. Но вы все же моя семья. Только не ждите меня дома некоторое время. Мне нужно убраться в своей голове и окончательно принять правду. Я вернусь, конечно же. Ведь вы, повторяю, моя семья. А теперь, позвольте, я оденусь. – Лия удивилась своей смелости.
Первой встала Клара. С опущенной головой ушла из комнаты. София и Стас еще раз сто хотели заговорить, но Лия не слушала их, а лишь искала свои вещи.
– Где ты будешь спать? Не делай нам так больно, – просто молится София. Глаза теряются в слезах.
– Вы же мне делаете. Я разберусь. Обещаю. Приду. Буду у Розы, не волнуйтесь. Телефон с собой. Только сами не звоните. Я буду писать вам раз в два дня, что все хорошо.
София, шмыгая носом и утирая слезы платочком, нехотя покидает комнату. Стас следует ее примеру.
Лия запихивает свои вещи в рюкзаки и пакеты. Засовывает, заталкивает, будто душит кого-то. Она уже надела джинсы и теплый свитер. Вот же неудача, ее очередная вещь не влезает в битком набитый пакет. Тогда Лебедева валится на кровать и начинает реветь в подушку. Лицо кривится от несправедливой боли. Нет, она рыдает не из-за того, что от нее скрывали правду о родителях, а потому что Стас не смог полюбить ее, как родную дочь и, кажется, никогда не старался. Да, была некая боль и из-за первой причины. Все это время от нее скрывали. Она прибавляет поток слез, льющийся речкой на подушку. Ее губы уже искусаны до крови. Лия привстает, пялится на мокрую подушку и резко переворачивает, вытирает слезы. Она подходит к зеркалу, протирает свое опухшее лицо жестким полотенцем, красит ресницы тушью, а губы подводит помадой.
С огромным рюкзаком она подбегает к двери, но снова ее останавливают. На этот раз Клара.
– Лия, не уходи, прошу.
– А ты-то почему скрывала? Я думала, что ты ближе всего ко мне, но ты также далеко хочешь быть от меня. Папа всегда будет любить тебя больше, чем меня. Да, папа. Ведь вы навсегда в моем сердце. Вы растили меня, но пусть папа относится ко мне так же равнодушно, как и относился. Я тогда хоть считала себя его дочерью. А сейчас, если он будет обращаться со мной ласково, я пойму, что это все фальшивка, – выпаливает все на одном дыхании. Злость вселялась в каждое слово. Клара только опустила глаза в пол. Она столько раз подводила сестрёнку.
Лия закрывает за собой дверь.
Из гадкого утенка в лебедя
Нет, Лия с баулами успевает даже не на третий, а на четвертый урок. В школе перемена, и никто не знает, что Лия – приемная дочь. У всех проблемы. Никого не интересует чужая жизнь, а сплетни существуют лишь для мимолетных развлечений.
– Лия, ты где была? – Подбегает к ней шокированная Роза. – Волосы? Сменила имидж? Да тебе идет такая прическа. Даже подкрасилась немного. Что это с тобой, а?
– Оказывается, я приемная дочь, – без подготовки и предварительной речи заявляет Лия. Не волнуется. Как будто это пересказ параграфа по истории.
– Ты снова шутишь? – не верит, но шепчет и оглядывается по сторонам.
– Похоже на то, что шучу? Тогда это была бы самая отстойная шутка.