–По крайней мере, это честно.
Я серьезно подумывала о том, чтобы ударить его:
–Что ты только что сказал?
–Раньше ты ценила правду. Почти во всем. Давай, скажи мне, что ты немного чувствуешь облегчение оттого, что оказалась в таком положении.
Я не знала, что ответить на это, или просто не хотела отвечать. Если бы я признала, что все не так ужасно, что я не развалилась, он почувствовал бы, что поступил правильно. А это было последним, что я хотела, чтобы он чувствовал.
–Мне просто нужно...– Он сделал паузу. – Ты помнишь наше первое свидание?
Неужели он действительно думал, что я настроена на прогулку по закоулкам памяти?
–Ты, должно быть, шутишь, Дэнни, – сказала я.
–Нет, я действительно пытался его вспомнить. Я знаю, что я полтора часа тащил тебя в какой-то причудливый ресторан в центре Портленда, потому что я пытался произвести впечатление. И я знаю, что ты хотела разделить того голубя. Я думал, что это так экзотично. Кто заказывает голубя? Мы же живем не на Среднем Западе.
–Перепелка.
–Видишь? Я не могу вспомнить.
Без особых усилий, я могла рассказать ему все об этой ночи. Мы ели перепелов, которые были ужасны. Точнее, я ела. Дэнни, с одетым поверх футболки галстуком (это не шутка), заказал картофель и трюфели, а потом попытался вытолкнуть часть трюфелей, утопив их в кетчупе, чтобы замаскировать их вкус. И я надела короткое платье, которое, как я думала, заставило меня выглядеть сексуально. В итоге я слишком перестаралась. Я забыла смутиться из-за этого. Я забыла отказаться от последнего куска миндального пирога, когда он предложил его мне. И я даже не остановилась перед дверью, без раздумий позволив ему подняться наверх. Я не строила из себя кого-то другого. Я не знаю, почему я была так уверена в своем страшном платье. Однако оно сработало. Я была уверена, что нашла свою половинку. Которой оказался двадцатиоднолетний бесстрашный осел.
Дэнни покачал головой:
–Я знаю, что в какой-то момент все было хорошо. Но детали все время ускользают... возможно, это потому, что, когда я думаю о тебе, я возвращаюсь в тот день, когда мы встретились.
Я уставилась на него, не зная, к чему он клонит. И не уверена, что хотела знать.
–Мы были на футбольном матче, да? И ты сидела в ряду передо мной.
–Я была позади тебя, Дэнни.
Он покачал головой:
–Нет, определенно нет. Ты сидела в ряду передо мной, и я постучал по плечу твоей подруги, чтобы спросить, есть ли у нее лишнее пиво. Она принесла шесть банок с собой, они стояли рядом с ней, но осталось два пива, и она хотела отдать мне одно. Но ты остановила ее, буквально вытащила пиво из рук, и сказала, что у вас нет лишнего.
Он был прав. Я так и сказала. И я сидела перед ним. Тогда я обернулась и посмотрела на него. Это был парень с убийственной улыбкой и невероятными глазами – и я поняла, что, вероятно, никто никогда не отвергал его раньше. Никто никогда не говорил, что у них нет лишнего пива для него. Вероятно, они даже выбегали и покупали его вместо него, если нужно. Но я знала, что если подруга отдаст ему пиво, она будет держать другое для себя. Поэтому я отобрала его, сказав, что ему придется отправиться за выпивкой под трибуны. «Ты такой же, как и все остальные». «Прости, я тебя спрашивал?» – сказал он. На тот момент он уже немного флиртовал. Он уже наклонился вперед, чтобы послушать, что я скажу дальше.
Дэнни пожал плечами:
–И дело в том, что ты не играла в игры или не пыталась произвести на меня впечатление. Ты просто искренне хотела пива. – Он посмотрел прямо на меня. – Я пробовал миллион раз поговорить, чтобы ты поняла, что делаешь, чтобы поняла, чего это стоит. Ты отставила нас в сторону. Продала нас.
–Значит, я не должна была вообще меняться?
Он снова покачал головой:
–Это не то, о чем я говорю. Я не ожидал, что ты останешься такой, как будто тебе всегда двадцать один год.
–Похоже, это именно то, чего ты хотел.
–Ты была самым честным человеком, которого я когда-либо встречал. Вот почему я выбрал тебя. И именно поэтому я не особо напрягался из-за поддельных кулинарных видеороликов, или твоего макияжа. Я не думал, что ты можешь потерять то, что определило тебя. Но это именно то, что исчезло, – сказал он. – Я не мог примирить ту женщину, в которую ты превратилась, с той, кого я знаю. Или знал...
Мое сердце бешено стучало.
–Значит, ты должен был просто уйти.
–Но это и моя вина. Ты все время спрашивала меня о том, что неважно, если ты солжешь о чем-то? Или, если ты немного подделаешь что-то? – Он пожал плечами. – Я дал тебе разрешение продать себя. Но хуже всего было тогда, когда ты даже не спрашивала. Я стал кем-то другим, с кем ты пыталась двигаться дальше.
Мои руки поднялись вверх, чтобы остановить его:
–Я не могу слушать это.
–Почему? Потому что ты не хочешь это слышать?
–Точно.
Он кивнул:
–Так спроси меня еще раз, почему я это сделал.
Я уставилась на него, чувствуя, что могу взорваться. Он с серьезным видом смотрел на меня и говорил мне, что сделал это, чтобы спасти меня? Что он сделал это ради любви? Даже если я ему поверила, кто из любви к ближнему стал бы поступать так?
Я не снимала обручальное кольцо все то время, что мы были друг без друга, но я сняла его сейчас. Я сняла его и положила на диван между нами. Мягкий диван, который выглядел так нелепо из-за твердого камня в моей груди.
После этого я выскочила в дверь, пытаясь не обращать внимания на то, как стянуло мои внутренности, и начала спускаться вниз по лестнице.
Чувство не пропадало, независимо от того, как быстро я двигалась. Тяжесть так похожая на отчаяние, которое я не хотела чувствовать. Я надеялась, что смогу убежать от него, если увеличу между нами расстояние. Поэтому я бежала так быстро, как только могла.
Глава 41
Я не помню поездку домой. Так же, я смутно помню, как останавливалась, чтобы отдохнуть, пытаясь отдышаться, пытаясь убедиться, что я собрала себя в единое целое.
В Монток я добралась в шесть утра; солнце как раз поднималось над океаном и дюнами, и дороги были пусты.
Рэйн открыла дверь. Она уже была одета, готовая начать свой рабочий день.
Я все еще была в своем вчерашнем платье, слезы и тушь, стекали по моему лицу. Она посмотрела на меня сверху вниз. Затем повернулась к дивану, к высокому парню в бейсбольной кепке, с длинными костылями рядом с ним и рваным шрамом на колене.
Томас. Ее парень. Он смотрел на меня с гораздо более дружелюбным выражением, чем моя сестра.
Рэйн поймала его взгляд и повернулась ко мне.
–Почему ты решила, что можешь просто появиться здесь? – сказала она.
Отойдя от двери, она позволила мне войти.
Глава 42
Август
Знаете ли вы, что грибы лисички достигают пика своего вкуса в конце лета? Шеф Z любил лисички и считал дни до определенной даты в июле (которой он отказался поделиться), когда он мог бы собрать их в саду. После чего каждый вечер он делал их центральной частью блюда – на столько времени, на сколько позволяли грибы. Прошло восемь дней с тех пор, как Дэнни разрушил мой мир, а мир шефа, в каждый из этих дней, был разрушен лисичками.
Он начал в воскресенье вечером с салата с грушей и лисичками, перешел на фаршированные артишоки с крабом и лисичками, затем переместился к кростини, фрикасе, пастой с лисичками.
Каждый вечер, Z читал сотрудникам ресторана лекцию об универсальности этих грибов, их мясистости и качественной гибкости. И, каждый вечер, он почти плакал (по крайней мере, это был самый близкий вариант к этому), когда много лисичек возвращалось несъеденными.
Я старалась держаться подальше, большинство вечеров, хотя он каждые несколько секунд подходил, чтобы спросить, почему все больше людей оставляют их. Я качала головой, каждый раз пытаясь в одинаковой мере показывать отвращение. И у меня получалось – хотя причина заключалась немного в другом. Мне было противно. От того, как точно Дэнни проделал свою работу. От того, как обманул.