— Ничего. Все нормально. Хочешь пойти со мной и обрадовать Монтгомери?
— Думаешь, стоит?
— По-честному? — Нотт заговорщически наклонился к Гермионе. — Нужно, чтобы кто-то перекрыл путь к бегству, пока я буду втыкать в него значок.
— Ладно уж, пошли сходим, — Гермиона рассмеялась. — Поприсутствую на торжественном втыкании.
Но уже через полчаса Гермиона убедилась, что насчет перекрытого пути к отступлению Нотт не шутил. Дерек Монтгомери действительно попытался удрать, как только Гермиона и Нотт к нему подошли. Теодор, впрочем, не растерялся и метко воткнул значок в грудь несчастного парня. Тот взвыл от боли.
— С ума сошел? — возмутилась Гермиона. — Нельзя калечить студентов!
— Игла — длиной в один дюйм, учитывая мантию, джемпер и рубашку — я его едва уколол. — Нотт пожал плечами. — Завтра, мистер Монтгомери, за завтраком садитесь за стол старост, чтобы быть в курсе дел.
Монтгомери грустно кивнул. И поплелся к компании пятикурсников.
— Почему никто не хочет быть старостой? — Гермиона проводила его взглядом.
— Возглавлять разбитое войско мало желающих, — прояснил ситуацию Нотт.
— Ты тоже поэтому не хотел?
— Нет, у меня личные причины не желать этого поста. Пойдем, я провожу тебя из подземелий.
***
— Гермиона, ты серьезно?!
Именно этой фразой Рон встретил ее в дверях гостиной Гриффиндора.
— Серьезно ли я собираюсь войти?
— Серьезно ли вторым старостой школы будет Нотт? — вскричал Рон, весь красный от гнева.
— Да. Он второй староста школы. — Гермиона кивнула и, встав на цыпочки, легко чмокнула Рона в нос.
— Но как же? Я думал, Макгонагалл доверила тебе выбрать.
— Да, и я выбрала Нотта, — Гермиона попыталась сказать это как можно беззаботнее.
Всю дорогу до гостиной она думала, как будет объясняться с Роном, и решила, что лучшая стратегия — давить на квиддич. Потому что сказать любимому человеку, что она не выбрала его, потому что он безответственный, она не могла.
— Я думал, ты выберешь меня, — Рон отступил, наконец, пропуская Гермиону в гостиную.
— Как я могла так поступить с тобой? — Гермиона изобразила на лице полное непонимание. — Ты же — вратарь нашей квиддичной команды. У старост школы много обязанностей, я не хотела, чтобы ты не смог тренироваться из-за этого.
— Да? — потеряно переспросил Рон, а потом просиял: — Ты правда считаешь, что квиддич важнее?
— Для меня, конечно, нет, — рассудительно заметила Гермиона. — Но для тебя это ведь так. А если это важно для тебя, то я не должна препятствовать, согласен?
— Гермиона, ты лучшая!
— Я знаю, — Гермиона победно улыбнулась.
— Пойду расскажу Гарри! — Рон вскочил. — Ай, нет, они же с Малфоем копают яму.
— Яму? — Гермиона вскинула брови.
— Ну, короче, Нотт с утра дал им пять галлеонов, чтобы они вдвоем выкопали какую-то яму. Я не понял, что к чему, но Гарри был настроен серьезно.
— Я убью Нотта, — одними губами прошептала Гермиона.
— Что?
— Ничего. Я молчала.
Портрет полной дамы скользнул в сторону, открывая проход, и в него лицом вниз упал Гарри Поттер.
— Гарри? Что случилось?
Появление национального героя вызвало в гостиной небывалый ажиотаж. Если к разговору о Нотте гриффиндорцы только прислушивались, то теперь все ринулись выяснять, что происходит. К всеобщему недоумению, Гарри Поттер был пьян.
— Ты где так набрался? — возмутилась Гермиона, когда Финниган с помощью отрезвляющего заклинания привел Поттера в чувство.
— Зарывали топор войны… — простонал Поттер. Отрезвляющее заклинание похмелья не снимало.
— А пьян почему? — не понял Рон.
— Ох, друг… — вздохнул Гарри. — Я утром пошел к слизеринцам, помнишь, зарыть топор войны. Но Драко, скотина, начал препираться со мной, и тогда Нотт всучил нам пять галлеонов и сказал пойти выпить вместе пару литров лопат и закусить тарелкой топоров.
— Че?
— Ну это намек, понимаешь? Я подумал — он же дело говорит, и мы пошли. Прикинь, на пять галлеонов столько лопат можно купить… Но мы с Драко поговорили и… Он классный. Будет моим вторым лучшим другом теперь.
Гриффиндорцы переглядывались. Гермиона прикусила губу. Нотт был совсем не так прост, как хотел казаться.
— Гарри, тебе лучше пойти поспать, — предложила Гермиона. — Рон, отведи его в спальню.
— Ладно, — Рон с мрачным выражением лица закинул руку Поттера себе на плечо и, обхватив поперек талии, повел в укладываться в постель.
— И двадцать баллов с Гриффиндора, — с тяжелым сердцем произнесла Гермиона.
— Блин, какого хрена? — возмутился Симус.
— В школе запрещено пить. И ругаться, кстати, тоже.
Гриффиндорцы, недовольно бормоча, стали расходиться по своим делам. Гермиона же решила последовать примеру Гарри и лечь пораньше. Это было слегка непривычно: не засиживаться допоздна. Уроков еще почти не задали, и она сделала все их днем, а Нотт выполнил свою половину работы. И с Роном все прошло хорошо. Может, так и выглядит счастье?
— Гермиона! — Джинни впорхнула в комнату и тут же плюхнулась на кровать. — Нотт — новый староста школы?
— Да, — Гермиона принялась раздеваться. — А что?
— И он уже настроил против себя Ханну Аббот?
— Он не сделал ничего такого, чего бы не сделала я.
— Сравнила…
— Как старосты мы с ним равны, так что не понимаю, о чем ты, — Гермиона сделала вид, что ее очень интересует снятый гольф.
— Он же слизеринец!
— Он же не участвовал в войне!
— Сбежал.
— Многие сбежали. Но против нас он не воевал. И это уже много.
— Слизеринцы ничего не делают просто так. А Нотт — темная лошадка. Общается только со своими. Завесится своей шевелюрой и сидит в углу.
— Вообще-то, он довольно милый и приветливый.
— Потому что ты — староста школы.
— Спорим, он со всеми такой? — Гермионе вдруг самой стало интересно, права Джинни или нет.
— На что спорим? — тут же загорелась Джинни.
— На вишневый торт мадам Паддифут! — выпалила Гермиона. Теперь Джинни точно не откажется. Этот торт она просто обожала.
— Идет!
— Отлично. Завтра в любой момент можешь подойти к Нотту и поздороваться с ним, и если он будет мил и приветлив — я выиграла.
— А если нет — то выиграла я. Готовь десять галлеонов на торт, подруга! — азартно вскричала Джинни. И, раскинув руки, уставилась в потолок, видимо, уже возомнив себя победительницей.
========== Глава 2 ==========
— Задумывалась ли ты, что если откусить от двух кусочков хлеба по очереди, а потом сложить их, то укусы совпадут? — глубокомысленно спросил Нотт, когда Гермиона села рядом с ним за ужином.
Она нахмурилась. Утром они поделили дела и разошлись. Весь день Гермиона была занята учебой и немножечко Роном. Чем был занят все это время Нотт, она не знала, но, судя по всему, чем-то не менее странным, чем он сам.
— А вот если откусят два разных человека — такого не произойдет, — продолжил Нотт и протянул Гермионе кусок хлеба.
— Ты это к чему, вообще? — Гермиона взяла хлеб. Он был обычным, таким же, как два десятка кусочков, лежавших на блюде справа от них.
— К тому, что претендую на кусок вишневого торта, который тебе проиграла Джинни Уизли.
Гермиона замерла с открытым ртом. Нотт, улыбаясь, рассматривал ее.
— Как ты… О! Мерлин, мне так стыдно! Ты не должен был узнать… Что я говорю, я не должна была…
В середине ее оправдательной речи Нотт закатил глаза и сунул в рот Гермионе кусок хлеба.
— Я не говорил, что хочу услышать оправдания. Я сказал, что хочу кусок торта.
— Прости! — Гермиона отложила хлеб. Есть перехотелось, она просто сгорала от стыда.
— Этот хлеб побывал у тебя во рту, если ты его не съешь — его выкинут, — заметил Нотт, вернувшись к своему ужину.
— Ты, наверно, теперь думаешь, что я ужасная.
— Нет, не думаю. С чего бы? Наоборот, это так мило, что ты поспорила с подругой обо мне. Я не слишком популярен, знаешь ли. Люди считают меня немного странным.