Я предпочитаю не отвечать.
– Ой, у тебя в волосах насекомые! – услужливо замечает молодая женщина модельной внешности, надувая губки. – Ах! Паук! Наверное, он подумал, что это паутина.
– Ну здорово. Спасибо.
– Я помогу вам выплеснуть энергию! – заявляет полуголый мужчина. – А ну-ка порычите еще!
Мы смотрим на него так, будто решаем, как лучше будет его поколотить, но «модель» подчиняется и слегка театрально восклицает:
– Аррргх!
– Давайте, остальные!
Мужчина-пучок приближается широким шагом ко мне, пока едва не касается моего лица, и рычит:
– Аррргх!
Я стираю слюни с шеи.
– Ощутите вкус свободы!
Свобода обязательно должна вонять грязью и соленой макрелью?
– Почувствуйте свое родство с древним лесом!
«Я бы сейчас предпочла почувствовать горячие струи душа…» – думаю я, поглядывая на свою грязную одежду, на руки в синяках и исцарапанные до крови колени. «Как я вообще до этого дошла? Жизнь была такой… чистой. Упорядоченной. Такой… без насекомых, – мысленно добавляю я, почесывая голову. – И все же…»
Я оглядываюсь на женщину пониже, с зачесанными каштановыми волосами, которую знала всю свою жизнь. Прищурив глаза, она ковыляет ко мне, и ямочки на ее щеках предательски сообщают, как же ей все это нравится. Щеки горят, кулаки сжаты. Открыв рот, она испускает первобытный крик. Настоящий первобытный вой, копившийся в ней все тридцать пять лет. Такой громкий, что я вздрагиваю, невольно делаю шаг назад и только потом собираюсь с силами, чтобы завыть в ответ. Я вою что есть мочи. Все напряжение, весь страх, вся боль последних нескольких дней – а также нескольких прошедших лет – извергаются из моих легких в одном долгом боевом рыке.
– АРРРГХ!
Мужчина-пучок, по всей видимости, впечатлен.
– Вот так, берсерки!
Мы воем, заглушая остальных, пока не остаемся выть вдвоем.
«Пусть у меня не такие вместительные легкие, но я рожала. Дважды. Чтоб мне провалиться, если я ее не перекричу…»
Ее вой переходит в глухой рокот, затем в кашель. Плечи у нее трясутся. Она разводит руками.
А я все кричу.
Я даже сама не подозревала, что во мне может скопиться столько воя, столько нерастраченной энергии берсерков. Я продолжаю вопить:
– ААААААААРРРРРРРРРРРГХ!
Я устремляю свой клич в дикие лесные заросли, уставившись в одну точку. По бокам все расплывается.
– ААААААААРРРРРРРРРРРГХХХХХХХ!
Голова у меня начинает кружиться. Мне кажется, что у меня даже треснул череп подобно лопнувшему при варке яйцу.
– ААААААААРРРРРРРРРРРГХХХХХХХ!
А потом я взлетаю. Поднимаюсь все выше и выше, пока не вижу всю нашу группу сверху. Деревья превращаются в размытые пятна. Люди в муравьев. И только тогда… мои колени подкашиваются, а голова ударяется о землю с глухим ударом.
Все вокруг темнеет.
И я отключаюсь.
Глава 1
Тремя неделями ранее…
– Моя фамилия Рэй. «Р», «Э», «Й». Рэй.
Сидящая передо мной женщина со смертельно усталым видом почесывает голову ручкой, пока я распинаюсь перед ней под гудение ламп дневного света. Мои «умные кроссовки» беспощадно жмут, а телефон в кармане вибрирует (что даже немного приятно), напоминая каждой волной о том, сколько невероятно важных сообщений я могу пропустить, тратя драгоценные секунды на эти бесплодные пререкания.
– Не могли бы вы повторить? – вздыхает женщина.
Я снова излагаю проблему, наблюдая за пустым взглядом ее голубых глаз.
– Тут написано «Рэт», – помахиваю я ламинированным прямоугольником для подтверждения своих слов. – А меня зовут Элис Рэй.
– Не «Рэт»?
– Нет.
– Хм… – Она снова почесывает голову, а потом внимательно смотрит на кончик ручки, словно в поисках каких-нибудь драгоценных находок. – А вы не можете просто… оставить все как есть?
– Вы что, хотите, чтобы я два целых дня расхаживала с бейджиком, на котором написано «Элис Рэт»[1]?!
– А что такого?
– На конференции под названием «Побеждаем с улыбкой»?
– Ну да…
– Нет.
Она немного ерзает на пластиковом стуле, садится поудобнее и, даже не посмотрев на меня, протягивает руку.
– Спасибо, – говорю я, чуть смягчая тон, и отдаю ей бейджик. – Не хотелось бы доставлять хлопот, но знаете, тут мои коллеги… а я еще и выступаю перед ними…
Голос мой замирает, когда я вижу, как она берет несмываемый маркер из пластикового контейнера, снимает зубами колпачок и зачеркивает «Т». Затем добавляет букву «Й», за которой следует смайлик: «:)».