Сто лет не делал ничего руками! И страшно по этому соскучился.
Мой отец — столяр, плотник и мастер на все руки. Он почти в одиночку построил дом. Он научил меня работать с деревом и другими материалами, наглядно объяснил устройство водоснабжения и электричества. Он всегда повторял, что мужик должен уметь все.
И я умею.
Вот только применить эти умения негде. Я даже участок для дома до сих пор не купил! Как-то все не до этого. А когда у меня что-то ломается, я вызываю мастеров. Потому что мне некогда заниматься всякой фигней.
Живу я не в доме, а в городской квартире, в элитной новостройке. Кручусь, как белка в колесе. Вернее, крутился до недавнего времени.
Докрутился…
Так, этим я пока грузиться не буду. У меня еще есть три недели до возвращения. А возвращаться я буду не к мирной привычной жизни.
Меня ждет война. По-другому это не назвать.
Те, кто подстроил мою аварию, не уйдут безнаказанными.
Когда я сидел в Кошкиной беседке, пил кофе и пытался отдыхать, я вдруг почувствовал, как у меня чешутся руки. Мне невыносимо захотелось снести с лица земли эту рухлядь и построить новую нормальную беседку.
Взять в руки инструменты, ощутить запах свежеоструганного дерева… Да-а! Это то, что нужно. Работа руками всегда меня успокаивала. Буду считать это частью реабилитации.
Я сорвался, поехал на строительный рынок, нашел столярную мастерскую, заказал материалы. С наслаждением побродил по рядам, купил инструменты. Нашел рабочих, которые помогут мне с беседкой.
Получил от всего этого огромное удовольствие.
И все это время я предвкушал вечернюю встречу с Рыжей Кошкой. На процедуры я забил, но ночную тренировку не пропущу ни за что!
Идея с душем мне охренеть как понравилась! Как я сам не догадался? В душе мы еще не пробовали…
Кошечка краснеет.
Смущается. Опускает глаза.
О, этот нежный румянец! Он так меня заводит!
Не меньше, чем ее обалденная грудь. Это не грудь, а просто сказка! Для большого мальчика, истосковавшегося по женской ласке.
О, сколько еще разных сказочных штук мы не попробовали! Душ — это только начало.
Я умираю от нетерпения.
А Рыжая Кошка начинает забывать, что нужно смущаться. Ей не до того. Она слишком занята приближающимся оргазмом.
Струи воды стекают по ее груди. Мой язык ласкает то один сосок, то другой.
Я взялся намыливать ее, и сделал это качественно. Так, что она громко стонала еще до того, как мои пальцы проникли в ее нежные податливые складочки. Обнаружили там восхитительную горошину и вплотную занялись ее изучением.
Так, хватит прелюдий!
Я разворачиваю кошку спиной к себе. Заставляю ее выгнуть спину и наклониться вперед. Офигеваю от прекрасного зрелища. И врываюсь в уже знакомую упругую влажность.
Я так по ней соскучился!
Она упирается руками в стену, я вбиваюсь в нее автоматной очередью, она стонет, запрокидывает голову назад, а потом начинает жалобно всхлипывать.
Не плачь, моя кошечка.
Все будет хорошо. Все будет просто охеренно!
Рыжая Кошка спит. Я ее вымотал.
Честно говоря, у меня самого ноги дрожат от долгого напряжения. И в теле звенящая пустота, такая — хоть летай. Надо бы что-нибудь сожрать для восполнения сил.
Еще днем я забил Кошкин холодильник, и сейчас голодному волку, обессиленному брачными игрищами, есть чем подкрепиться. Я зубами рву ветчину, откусываю полбуханки за раз и запиваю все ледяным пивом.
Давно не испытывал такого зверского аппетита! И такого кайфа от еды.
Я сейчас вообще от всего испытываю какой-то особый кайф. От прогулок по этому тихому городку, от свежего морского ветра, от запаха стружки и работы с деревом.
И, конечно, от Кошки. Она — мой эликсир.
Я как будто родился заново!
Я избежал смерти. Я не знаю, что меня ждет в будущем. Но пока… пока я буду наслаждаться жизнью на всю катушку.
Я возвращаюсь в спальню.
Присаживаюсь на край кровати и любуюсь спящей обнаженной кошкой.
Умопомрачительные изгибы!
Она лежит на боку, и форма ее тела напоминает виолончель. Самую сексуальную виолончель на всем белом свете! Мой смычок, еще пару минут назад почти дохлый, снова начинает шевелиться.
Рядом с такой виолончелью и мертвый оживет! Чтобы сыграть на ней ламбаду.
Грудь моей секси-медсестрички — это отдельная песня. Я не выдерживаю, подвигаюсь поближе и кладу руку на нежную белую кожу.
Убираю волосы с ее лица, смотрю на пухлые манящие губы… И неожиданно для самого себя наклоняюсь и целую их.