— Ты не стараешься! Потому что не допускаешь мысли, будто такое возможно. — Охранник очень прикольно начинал волноваться.
— А давай лучше купим красочку и я помогу тут все покрасить, если уж ты затеял ремонт?
— Нет, я хочу, чтобы ты попробовала еще раз. Вот, смотри, как просто…
Он опять показал фокус, который меня очень смешил: мгновенно «перекрасил» свой стул из синего в фиолетовый, — уже последний цвет радуги, все остальные мы до того перебрали. Как это у него выходило, я не понимала, но выглядело прикольно.
После еды голова у меня соображала все хуже. Ничего не болело, но мир воспринимался размыто и невнятно. Хотелось закрыть глаза и проснуться.
— Давай. Ты должна постараться!
Я для вида махнула рукой в сторону.
— Слушай, — заговорил Василий вдруг интригующе, — а ты вообще ремонты любишь?
— Ремонты не люблю! — Я сразу вспомнила бардак в крохотной квартире, нервных родителей, мебель, сдвинутую к центру комнаты и накрытую фиг знает чем, запах растворителя и влажность сохнущих обоев. Меня передернуло.
— Ну хорошо, — не унимался Василий. — Ремонт, значит, не то… А красивые дома ты любишь?
Перед утомленным внутренним взором встала одна картинка, которую я когда-то сохранила на своем первом телефоне. Потом, правда, потеряла вместе с телефоном, но ту обалденную комнату помнила во всех подробностях: светлая мебель и белый ковер, темный пол, полосатые обои, тяжелые шторы и камин. Дальше, отделенная аркой, виднелась невероятная современная кухня. Да, это мне нравилось!
Я уже не открывала глаза, так как спать хотелось все больше… Или все-таки проснуться? Василий бормотал где-то далеко:
— Еще раз, сейчас все получится!
Мне не хотелось отвлекаться от любимой старой фотки, наконец-то удалось вспомнить ее так подробно, поэтому я просто неопределенно махнула рукой, лишь бы отвязался.
Еще в самом начале движения мне показалось, что в этот раз все происходит по-другому. Пространство вокруг как будто зашевелилось в ответ! Я испуганно открыла глаза и онемела: мы стояли посередине той самой фотографии, как будто попали внутрь. Пустая комната превратилась в точную копию моей давней мечты. Все было здесь, вплоть до полосатых обоев и белоснежного ковра. Василий выразительно хмыкнул.
Мир заиграл множеством красок, запахов и звуков, а ведь они всегда кружились вокруг, просто почему-то не доходили до сознания. Кажется, я наконец проснулась!
Мужчина вдруг оказался рядом. Он заглядывал мне в глаза и легонько тряс за плечи.
— Все в порядке, — донеслись его слова. — Ты наконец-то справилась с когнитивным диссонансом. Изменение картины мира — это не шутка. Теперь нам надо быстренько наверстать самое основное, времени мало. Главное, пойми, что ты теперь — Яга, я — твой помощник, а этот дом — избушка.
— Мы не говорим «Здравствуй», потому что чужое здоровье — не наша забота, надо говорить «Приветствую тебя»… Мы не говорим «Спасибо», так как чужое спасение нас не касается, мы только выполняем свою задачу… Никому нельзя сообщать свое настоящее имя, так как имя — это путь к душе любого существа… — талдычила я чуть позднее, как заведенная, всякую белиберду.
— А как надо говорить вместо «Спасибо», помнишь?
— Ну… А! «Я твой должник». Да, и еще, я ни в коем случае не должна попадать в ситуацию, чтобы пришлось так говорить, так как любая нечисть за долг сразу потребует переход в другой мир и начнет черт-знает-что творить…
…
— Ну ладно-ладно, Вась, я поняла. Можно не повторять?
— Нельзя!
— Тебе к нам в преподы надо. Ладно… Мы не поминаем в разговоре чертей, святых и все другие слова, связанные с культом веры, так как нам и своих проблем хватает. Все, хватит, я устала!
Василий уже очень долго пытался меня научить, как он выражался, «хотя бы самому основному, пока есть время». На самом деле, времени у нас было предостаточно, у меня, лично, все выходные впереди, но приставучий учитель так не считал, поэтому сразу взялся за какой-то там «ликбез».
Теперь мы сидели за огромным полированным столом в самой красивой комнате на свете, и я чувствовала себя странно, — немного в сказке, пожалуй. Казалось, впереди таится что-то очень хорошее. Пока, правда, приходилось запоминать скучные и тупые сведения.
— Слушай, а ты уверен, что именно я должна быть… этой… ну, как ты говоришь, новой Ягой? Может тут какая-то ошибка?