Я ничего не понимала. Платежных поручений вчера мы не отправляли, это я проверила первым делом, хотя программа пишет, что деньги отправлены по платежному поручению N… по неизвестным мне реквизитам. Я позвонила в банк.
— Да, вчера от вас поступила платежка. Мы еще сами удивились. Вы на такие крупные суммы еще никогда платежи не делали.
Я трясущейся рукой положила трубку. Сбой программы? Вряд ли. Таких сбоев не бывает. Галя! Галина оставалась в моем кабинете неизвестно сколько, пока я с Машкой чаи распивала. Но как? А главное, зачем?
Надо доложить Артуру. Черт, и деньги-то теперь вряд ли вернешь. Если только в той фирме не окажутся порядочные товарищи, что очень сомнительно. Какой же дурак откажется от привалившего в виде пяти миллионов счастья?
Бледная, в полуобморочном состоянии, с подгибающимися коленями я побрела к Золотову.
— Ириш, ты чего? — Испугалась Машка. — На тебе лица нет?
— У себя? — вяло спросила я, игнорируя ее вопрос. Нечего пока распространяться о том, как я вляпалась.
— У себя, — испуганно ответила Машка.
Я постучала и вошла.
— Артур Дмитриевич, у нас очень большие проблемы.
Золотов глянул на меня и поспешил мне навстречу. Подхватил под локоток, усадил на стул и сам уселся на соседний.
— Ирина, что случилось?
— Деньги пропали, — с трудом промямлила я.
— Какие деньги? — нахмурился Артур.
— С расчетного счета, — помедлив, пояснила я.
— Как это?
— Я не знаю, — я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Все, Ирка, теперь ты точно допрыгалась. Посадят тебя за хищение в особо крупных.
Артур оценил мое предсмертное состояние, налил мне, а заодно и себе, стакан воды и строго сказал:
— Ну-ка, рассказывай по порядку.
— Вчера утром пришло пять миллионов, — глотая воду вперемешку со слезами, начала я. — Вознаграждение за…
— Я в курсе, откуда и за что пришли деньги, — нетерпеливо перебил меня Артур. — Дальше.
— Я пошла чай с Машкой пить, — чувствуя себя полной дурой, продолжила я. — А когда вернулась в кабинет, там ваша жена меня ждала. Попросила меня, что я на весь день отпросилась с работы и проводила их с Севой в аэропорт. Я… Мне неудобно было отказаться, — я старательно изучала пол, ощущая, как щеки помимо слез заливает краска стыда. — Я отпросилась, заперла кабинет, и мы уехали. А сегодня утром я на работу пришла, выписку посмотрела, а там…, - голос предательски задрожал. Я глотнула еще водички и закончила: — Деньги ушли по неизвестным мне реквизитам. В базе я этого платежного поручения не обнаружила, значит, его стерли сразу после отправки. Сейчас остаток на счету десять копеек.
— Мразь! — после минутного молчания злобно рявкнул Золотов. Я вжалась в спинку стула.
— Да не ты, Галька — мразь, — заметив мое испуганное движение, зло пояснил Артур. — Мы с ней развелись наконец на прошлой неделе. А она, значит, решила себе компенсацию отхватить, типа, за моральный ущерб. Тварь!..
Артур в бешенстве заметался по кабинету. Я сидела тише воды ниже травы, тихонько утирая струящиеся по лицу слезы.
— Сволочь! — бесился Артур. — И ведь знала же, знала прекрасно, когда деньги придут, сама же их и отправляла. Не сомневаюсь, что она давно все продумала. С виду дура дурой, а так умеет прикидываться — не захочешь, поверишь. А ты тоже хороша! — накинулся он на меня. — Вечно кабинет нараспашку, сама с Марией женихов обсуждаешь, как будто здесь брачное агентство, а не строительная компания. Вот, добегалась?
Я покаянно всхлипывала и шмыгала носом. Сказать в свое оправдание мне все равно было нечего.
— Ох, Ирка, Ирка! — уже спокойней сказал Золотов, усаживаясь за стол и потирая лицо руками. — Доведешь ты меня однажды до чего-нибудь… неприличного.
— Артур, что же делать? — с отчаянием тихо спросила я. — Нам же через неделю надо не меньше четырех миллионов, чтобы оплатить счета за технику и субподрядчикам за работу.
— А я откуда знаю? — снова вызверился Артур, но тут же постарался взять себя в руки. — Блин, Ирина, ты понимаешь, что своим разгильдяйством только что фактически обанкротила меня?
У меня из глаз снова брызнули фонтанчики слез.
— Ладно, не реви, — устало сказал Артур. — Иди к себе, я постараюсь придумать что-нибудь.
Я, вся растрепанная и зареванная, выползла в приемную. Машка тут же прицепилась ко мне, как репей к собачьему хвосту.
— Иришка, что случилось? Опять этот гад тебе нервы трепет?
— Маш, я такая дура! — с новой силой взвыла я.
— Да кто бы сомневался! — оптимистично утешила меня подруга.