— Только подумать, а я то не верил, что у привидений ужасный характер и они склонны к брюзжанию и нытью…
— А не пойти ли тебе, сам знаешь куда — обиженно фыркнула я, потом подняла глаза на улыбающегося Женьку, и поняла, что он специально меня подкалывает.
— Даш, мне кажется, на самом деле ты просто переутомилась, блуждая в своем туманном измерении. Не переживай, раз один раз тебе повезло, значит повезет и второй раз. Это только вопрос времени, тем более его у тебя предостаточно. Ты только не думай об этом постоянно.
Может он и прав…
— Слушай, а я не рассказывал о том, как у нас в конторе Бойко картриджи менял?
— Нет. А что за история? — несмотря на паршивое настроение, заинтересовалась я. Контора — это было место первой Жениной работы, маленький ежемесячник на газетной бумаге. Не знаю, что было правдой, а что Женька сочинял, но если хотя бы процентов тридцать из рассказанного соответствовало действительности, то и это было бы все равно слишком. Моим любимым героем являлся некий Юрий Иванович Бойко — менеджер по рекламе. Как ему бедному икалось, наверное, последнее время!
— Так вот, случилось это еще на заре цифровой эры, когда даже еще не все матричники издохли. Раскололось начальство на новый цветной струйный принтер. Поставили, любовались, пылинки сдували. Но ничто не вечно, и у него закончился картридж. Бойко, дав подробные инструкции, послал курьера за новым. Прошло полчаса. И вот в отделе, потрясая коробочкой из-под чернил, появился Бойко. Он рвался в бой — фирменный магазин, а продают паленые картриджи! Вовсе не из Англии, как положено. На вопрос с чего он это взял, тот продемонстрировал коробку с надписью «made in UK». Вот, говорит, не постеснялись даже подписаться «сделано в Украине»! А вот еще…
Депрессия как-то незаметно отступала, и все казалось не таким уж безнадежным. А Женя, как ни в чем не бывало, травил анекдот за анекдотом. Пока не заснул посреди какой-то бесконечной истории в шестом часу утра. А я уже не могла и вспомнить из-за чего, собственно, так переживала. К этому времени мое настроение вполне могло составить конкуренцию мироощущению самой сытой и довольной жизнью малиновки.
Я долго смотрела на Женино спокойное лицо, на то как он то хмурит брови, то улыбается чему-то во сне и чувствовала, что мой список отвратительных черт его характера, призванный разогнать туман в голове, пополняется исключительно прямо противоположенными замечаниями.
Че-е-рт! Не хватало для полного несчастья только влюбиться. Ни в коем случае! Эту муть надо выкинуть из головы в ближайшее время.
* * *— Ну что определилась? — Женя достал блокнот — Давай, диктуй, я записываю.
Чайковский, Прокофьев, Глинка, Бизе, Стравинский, Глюк, Шостакович? — он перечитал список. Так вот что называется развеяться?!
— Раньше руки не доходили. А теперь буду духовно расти.
— Ну-ну.
— А это что?
— Это я для себя добавил — баллады Коли Северного и избранное Михаила Круга.
— Но как ты, не скажу, что интеллигентный, но вроде образованный юноша, вообще можешь слушать эту… лажу? — в который раз удивилась я
— Да я уже сто раз говорил, что не в качестве дело. На самом деле эти песни — набор символов или штампов, задающих определенное настроение. Как в театре масок.
— Тоже мне, кабуки магаданского розлива.
— А я и не говорю, что это высокое искусство, просто мне нравится. Ты же, помнится, читала Гарри Поттера.
«— Ах, Рон, — воскликнул Гарри, взмахнув волшебной палочкой.
— Ах, Гарри, — воскликнул Рон.
— Ах, Рон и Гарри, — воскликнула Гермиона, тоже взмахнув волшебной палочкой» — процитировал он противным голосом — тот же случай. Примитив, ты это понимаешь, но все равно приятно.
— Я же только просмотрела!
— Два вечера?
— С тобой бесполезно спорить.
— И я говорю тоже самое. Давно бы пора перестать.
Дома Женя опять засел за компьютер, а потом попросил, положив на стол листок бумаги:
— Даш, прочитай вот это вслух.
— А что это?
— Да так, хочу кое-что проверить
— Проверить что?
— Ничего особенного — нашел в Интернете заклинание майя из книги мертвых. Кажется, наконец-то что-то проверенное и возможно действенное.
— Проверенное, это как? Есть очевидцы или пострадавшие?
— Ну, тут есть одна сложность — для успешной реализации этого заклинания нужно, что бы дух произнес вслух первую часть формулы. Так что проверенных очевидцев, сама понимаешь, не много.
— А что за формула, я что-то не поняла?
— «Для временного вселения души в тело медиума».
— Какой души, в какого медиума?
— Твоей в меня, конечно. А ты здесь еще видишь кого-нибудь?
— Это абсурд — я в твоем теле! Ты соображаешь что предлагаешь?
— А чем тебе мое тело не нравиться?
— Нет, оно мне очень даже нравиться. — горячо возразила я — Не в том, а в другом в смысле, в общем и в том тоже но… — окончательно запуталась я в пояснениях. — Мы же знакомы всего 2 недели! — нашла я наконец вроде бы достойный аргумент.
— Зато при каких условиях! За вредность день идет за 4. Так что получается уже вполне приличный срок. И причем здесь это, я же тебя не замуж зову!
— Это еще хуже!
— Спасибо.
— В смысле лично. И вообще это опасно, в конце концов! Доверять каким-то запискам из книги мертвых. Кстати, это египетская, в крайнем случае, тибетская книга.
— Какая разница, если подействует?
— Подействует, как же!
— А если ничего не получится, то из-за чего устраивать весь этот шум?
— А если получится, то ты уверен, что это будет то, что надо? Откопал в Интернете неизвестно что, неизвестно кем и неизвестно как переведенное.
— Ну зачем так все усложнять! Это серьезный археологический сайт Академии наук. Сама посмотри, если мне не веришь.
— Так оно еще и в стихах! Еще больше внушает доверия. Выбор профессиональных переводчиков с «майского» просто необозрим. А их квалификация не оставляет сомнений. И разницу между пиктограммой временно и безвременно они ни за что не просмотрят?
— С каких это пор ты стала такая осторожная?
— Всегда была. И вообще чего мы тут спорим? Вселяться мне или не вселяться, это, в конце концов, мое дело. А мне и так неплохо. — и, решив прекратить эту бесполезную дискуссию, я раздраженно забралась на мой любимый стеллаж.
— Попробовать можно было бы ради эксперимента.
— Ах, ради эксперимента?! Хочешь острых ощущений — прыгни с парашютом. А я тебе не подопытный кролик.
— Это точно, они — белые и пушистые. Тебе никто не говорил, что временами ты ведешь себя как зануда? — я почувствовала, что начинаю обижаться.
— Может и зануда, зато не ищу постоянно приключений на свою… голову, что бы потом удивляться — за что это на меня свалилось?
Последнее замечание почему-то вывело Женьку из себя и он, сузив глаза, раздраженно бросил.
— Если бы ты была такая разумная и осторожная, то не сидела бы сейчас на шкафу с видом нахохлившейся вороны, а ходила бы в свой институт. И не пудрила бы мозги нормальным людям.
— Извините за беспокойство. — для меня было неприятным открытием этот жесткий тон и резкие слова.
— То ночами бьешься головой о стены — подавай тебе тело, то выясняется что тебе и так хорошо. Ты бы уж определилась как-нибудь. Эй, ты куда?
— Прогуляться с сородичами. Покаркать. — отрезала я и вылетела пулей сквозь окно.
Свежий воздух немного отрезвил меня. Ну, вот называется разумная особа — закатила истерику на ровном месте. Я и сама толком и не понимала, с чего я так взбеленилась. Ну, уж явно не из-за вороны. И не из-за дурацкой Женькиной любви к рискованным экспериментам. Он тоже разозлился, но на кого и из-за чего? Вот балда! Я же о нем беспокоилась! Я бы простить себе не смогла, если бы с ним что-то случилось. Хотела, как лучше, а наговорила, Бог знает чего. Бывает же так — разбушуешься, кажется, конец света — а потом стыдно вспомнить из-за чего все началось.