Сестра вошла в комнату с круглыми от удив shy;ления глазами, изображая полную невинность.
– Ты звал меня, Джейсон?
Я помахал запиской перед ее носом:
– Ха-ха-ха. Очень смешно, Клодия!
– Ты про что? – удивленно спросила она.
– Про эту записку, которую ты написала, чтобы напугать меня.
Она уставилась на желтоватую бумажку.
– Ты что, свихнулся? Ничего я не писала!
– Не писала? Тогда что же, она выпала из-за зеркала? – недоуменно сказал я.
– Ну-ка покажи. – Сестра выхватила лис shy;ток у меня из рук и быстро прочитала его. Ее рот приоткрылся, а глаза за очками в красной оправе расширились от изумления.
– Джейсон, – прошептала она, – зеркало… Эта записка появилась из самого зеркала.
– Ты ведь опять шутишь, правда?
– Н-нет-т, – прошептала она. Потом повер shy;нулась в сторону зеркала. – Вот он, призрак!..
5
Я громко вскрикнул, отступил назад и неча shy;янно толкнул банку с колой. Ее содержимое пролилось на ковер. Я наклонился и быстро подхватил банку.
– Какой же ты доверчивый, Джейсон! Тебя напугать – легче легкого!
Клодия рассмеялась. Я еще долго слышал смех Клодии, пока она шла по коридору в свою комнату.
– Это совсем не смешно! – со злобой крикнул я. – Я думал, ты сдержишь свое обещание: будешь относиться ко мне лучше. Дашь мне немного передохнуть.
Она не ответила, и я услышал только, как закрылась дверь в ее комнату.
Я вытер пролитую на ковер колу. Вытирая ковер, я то и дело оглядывался на зеркало. В нем и вправду не было ничего страшного. Только мое собственное яркое отражение. Как и в первый раз, удивительно четкое, и такое же реаль shy;ное, как я сам.
Я снова взял записку и прочитал ее. Действительно, вряд ли ее написала Клодия. Конечно, она обожала проворачивать всякие трюки, но почерк был явно не ее. К тому же Клодия все shy;гда гордится своими выдумками и любит видеть результаты своих штучек-дрючек. Она бы ни за что не ушла к себе.
Тогда откуда же появилась эта пугающая записка?
Я очень аккуратно сложил ее и спустился вниз по лестнице. В гостиной я увидел отца. Он стоял на коленях на полу и пытался почи shy;нить электрическую розетку. Я подождал, пока он положит на пол все инструменты, и пере shy;дал ему записку.
– Пап, посмотри-ка на это.
Он быстро прочитал записку и медленно поднялся. Потом сложил руки рупором и за shy;кричал:
– Клодия! Клодия! Сейчас же спускайся вниз! Немедленно!
– Конечно же Клодия сказала, что не писала эту записку, – рассказывал я Фреду. – И мне кажется, на этот раз она не соврала.
Я стукнул по мячу, и он медленно покатился по траве. Но Фред поскользнулся и перелетел через мяч, вместо того чтобы отбить его. Это было на следующий день. Стоял холодный, серый полдень. Воздух был тяжелый и влаж shy;ный. Мы пасовали друг другу мяч, пытаясь иг shy;рать в футбол, во дворике перед домом.
Я играю в школьной футбольной команде. Командой юниоров ее, пожалуй, не назо shy;вешь – не тот у нас состав, но я все равно люб shy;лю играть. Футбол – одна из моих любимых спортивных игр. Я все время говорю Фреду, что ему стоит войти в нашу команду. Там все равно много плохих и неуклюжих игроков.
Но, к сожалению, его не убедишь.
– Может, записка была приколота с внутрен shy;ней стороны зеркала? – спросил Фред, стара shy;тельно пнув мячик боковой стороной ботинка.
Мяч высоко подлетел и, ударившись один раз о землю, застрял в изгороди, ограждающей наш дом.
– Но кому могло прийти в голову написать такое странное послание? – спросил я, на shy;правляясь к мячу.
– Может, это просто чья-то шутка? – вы shy;сказал предположение Фред.
Я подошел к изгороди, осторожно вытащил мячик и уже собирался бросить его Фреду, как вдруг услышал какой-то странный звук.
Лай. Громкий собачий лай, который доно shy;сился из дома.
Баззи? Что с ним могло случиться? Он же никогда не лает.
Я все-таки кинул мячик Фреду, и, на мое удивление, он сразу его поймал.
Где-то в доме заливался неистовым лаем наш пес Баззи.
– Дома никого нет, – сказал я. – Надо посмотреть, что это Баззи так разволновался?
Я бегом обогнул дом, вошел через заднюю дверь и сразу же позвал пса.
– Баззи! Эй, Баззи! Ты где?
Баззи лает крайне редко – когда очень силь shy;но напуган или чем-то возбужден. И вдруг его лай поднялся до такой высокой ноты, стал та shy;ким тонким и пронзительным, что больше по shy;ходил на мышиный писк.
– Баззи! Где ты, Баззи?
Я стал подниматься по лестнице, направля shy;ясь на звук собачьего визга. Как выяснилось, вся эта какофония доносилась из моей комнаты.