— Мне очень нравится, папа, — заверила его Лючия.
Люциан слегка улыбнулся и перевел взгляд
на ее мать.
— Ты еще даже не видела машину, Лючия.
Она пожала плечами.
— Она от тебя, значит, мне все равно понравится.
—Ммхмм. Так, мы подумали поужинать
сегодня вечером, чтобы отпраздновать твой день
рождения. Как это звучит?
— Я буду в приюте до девяти.
— Тогда поздний ужин, — вставила мать.
Лючия кивнула, все еще глядя на ключи в
своей руке.
— Да, хорошо. Поздний ужин.
***
— Как у нас там дела с картошкой и морковью?
Лючия закончила наполнять тарелку официантки, а затем ответила управляющему кухней:
— Вообще-то, немного мало. Может, еще по три порции каждого.
— Ладно, Лючия, бери еще, а потом отдохни.
Они приближались к середине обеденного ажиотажа, и именно тогда, казалось, все решили прийти, чтобы их накормили.
— Я не против остаться, если вам нужна дополнительная помощь.
Менеджер отрицательно покачала головой.
— Все нормально. Ты заслужила свой перерыв.
На лице женщины появилась почти заговорщицкая улыбка, но Лючия просто отмахнулась. На кухне всегда происходила та или иная интрига. Они всегда делали это своей первой
миссией, чтобы повеселиться и убедиться, что люди, которые приходили поесть, тоже хорошо проводили время.
— Ох, и с днем рождения, принцесса! — крикнула ей в спину управляющая, когда она направилась на кухню.
Лючия только покачала головой, когда остальная часть кухни и столовой повторила то же самое заявление. С днем рождения, Лючия. Они уже поздравляли ее пять или больше раз, но они просто напоминали каждому человеку, который проходил через очередь, что сегодня ее день рождения, чтобы они могли снова поздравить.
Ей действительно нравилось здесь работать.
Что касается принцессы.. ну, она не так уж
сильно возражала, когда дело касалось ее коллег. Они никогда не говорили это со злостью, просто
забавлялись.
Лючия быстро схватила ожидавшие ее контейнеры с подогретой картошкой и морковью и принесла их обратно к линии, подготавливая для того, кто будет управлять вместо неё, пока она
будет на перерыве. Она как раз снимала фартук,
перчатки и шапочку для волос, когда впервые почувствовала это.
Как шепот, ползущий по ее затылку и заставляющий все ее тонкие волоски вставать дыбом. Как будто у нее что-то сжалось в груди, а в животе запорхали бабочки.
Его голос только подтвердил это, когда он наконец заговорил.
— У тебя есть минутка, принцесса, или...?
Лючия обернулась и увидела Ренцо, прислонившегося к линии с едой. Он был одет в свою обычную кожаную куртку и потертые джинсы с дырками на коленях. Его обычная футболка была заменена белой рубашкой на пуговицах. Это сбило с толку весь этот образ и придало ему атмосферу «мне плевать, на, всё»
которую ему даже не нужно было очень сильно
стараться отбросить. С волосами, откинутыми
назад, словно он провел по ним пальцами, и
темными глазами, устремленными на нее, Лючия
подумала, что Ренцо, вероятно, понятия не имеет,
как выглядит, стоя здесь.
На самом деле, это ходячий влажный сон девушки.
Вид плохого парня.
Ленивая улыбка.
Он выглядел как настоящая беда.
Лючия решила больше не пытаться, когда дело касалось этого парня. Он был полон решимости сказать ей отвалить, и, честно говоря, она устала от того, что ей говорят это.
Так почему он здесь?
— Рен, — поздоровалась Лючия. — Чем могу быть полезна?
— Я только что сказал. Мне нужна минутка. У тебя есть она или нет? Выглядишь занятой.
Лючия могла солгать, сказать, что будет работать на линии, и отправить его восвояси. Что-то внутри нее было похоже на руку, сжимающую ее горло, чтобы не дать ей пролить эту ложь.
— Вообще-то у меня перерыв.
Ренцо кивнул.
— Значит, снаружи?
— Конечно.
Только выйдя вслед за Ренцо на улицу, она
поняла, как он назвал ее, когда впервые поздоровался. Принцесса.
— Как долго ты пробыл в столовой? —
спросила она.
Он ухмыльнулся через плечо.
— Достаточно долго, принцесса.
Как и ее коллеги, в его тоне не было злобы,
когда он это сказал. Его глаза все еще блестели от
удовольствия, когда она, прищурившись, посмотрела на него.
— Где Диего?
Ренцо толкнул дверь, ведущую наружу, и
теплый воздух коснулся голых ног Лючии. Она не
пропустила, как он повернулся, чтобы заговорить,