— Ты… да ты что?! Я не могу!
— Можешь. Куда ты пойдешь, а? Новую квартиру искать? Зачем? Мы с отцом живем вдвоем, дом огромный, места хватит. И прекрати сомневаться.
Вопрос о том, где же мать Вадима, уже давно волновал Киру, но спросить она так и не решалась, не было подходящего случая. Сейчас же она почувствовала, что может поинтересоваться.
— Вадик… а… почему вы живете вдвоем?
Молодой человек помолчал, глядя в окно на пробегавшие мимо машины, вздохнул, потер переносицу и сказал:
— Потому что мама погибла шесть лет назад. И погибла из-за… — он запнулся на мгновенье, но потом вдруг словно решил для себя что-то и продолжил: — А-а, все равно узнаешь. Она погибла из-за отца. И я из-за него — такой.
— Как… как — из-за него? — выдохнула Кира, схватившись непроизвольно за ногу Вадима и ощутив под рукой пустую брючину.
— А вот так, Киринка… Батя-то мой в прошлом был очень непростой товарищ… Ну а на каждого непростого находится кто-то более сложный. Слышала — «против лома нет приема — если нет другого лома»? Ну, вот — и против папашки моего другой нашелся.
— Я не понимаю…
— Да что тут понимать — перешел отец дорожку одному очень крутому дяде. Делиться не захотел. У дяди было другое мнение. Ну, вот и решил он одним махом все разрулить. Нанял человечка, тот сел в засаду на дороге из поселка. Да только в тот день на папиной машине мы с мамой в город на тренировку поехали… маму сразу насмерть… а мне обе ноги оторвало и колени раздробило так, что пришлось выше ампутировать. Вот и все. Деньги папаша отдал — да что толку? Маму не вернешь… и я… — Вадим скривился, тяжело вздохнул и добавил: — Я как раз к турниру готовился в Европе…
— Вадик… прости…
— Да брось — шесть лет прошло, я уже привык. А тогда… ты бы знала, что со мной было, когда я от наркоза очнулся и ног не увидел… веришь — два раза с подоконника снимали, я на руках доползал… Потом отец догадался охрану приставить…
Он замолчал, отвернулся, как будто хотел спрятать от Киры неожиданно вырвавшиеся наружу чувства. Она не привыкла видеть Вадима не только таким подавленным — даже просто грустным, без обычной открытой улыбки. В очередной раз Кира поразилась его силе воли и твердому характеру — суметь не погрузиться в свое несчастье, не плыть по течению, жалуясь на судьбу, а карабкаться, идти вперед, пусть даже не на ногах, а вот так — в кресле. Он ухитрялся еще и ее поддерживать в трудные моменты — например, как сейчас, взял и все решил за нее.
— Вадик…
— Помолчи пару минут, Киринка… пожалуйста…
Она замолчала, даже отодвинулась к дверце, чтобы не мешать ему, не вторгаться больше в душу — и так вон что натворила, сама не ожидала…
Кира задумчиво смотрела в окно на убегающие деревья и думала. Она не понимала, зачем и куда едет. Чужой дом, чужие люди… что ждет ее там? Она побаивалась отца Вадима, за все время, что они занимались танцами, Кира общалась с ним всего несколько раз, и теперь возникнуть вот так, на пороге дома с сумками и кучей проблем… «А может, плюнуть на эту Москву и уехать домой? Работу можно найти и там, в родном клубе меня возьмут, а что? Я добилась высокого уровня, опять же — участие во многих международных конкурсах, занятия у хороших педагогов… В самом деле — разве только и свету, что в столице?»
Решение созрело, но теперь Киру мучил другой вопрос — как сказать о нем Вадиму. За эти годы она искренне привязалась к своему необычному партнеру, относилась к нему с симпатией и уважением, ценила его заботу, и теперь ей очень не хотелось его обижать. Но как, как жить в чужом доме, в качестве кого? Персональный тренер? Ха-ха…
— Вадик… Вадик, пожалуйста, вели остановить машину, мне нужно серьезно с тобой поговорить, — набравшись решительности, попросила она, коснувшись руки Вадима.
Тот удивленно вздернул брови:
— Что случилось?
Но Кира твердила как заведенная:
— Вадик, пожалуйста, я прошу тебя — выслушай меня.
— Хорошо, — сдался Вадим, не вполне понимая, что происходит. — Саша, останови машину. И погуляйте пять минут.
Машина замерла на обочине, охранники и водитель вышли, а Вадим, развернувшись к Кире, вопросительно посмотрел ей в глаза. От этого взгляда у Киры внутри что-то заныло — никогда прежде он не смотрел на нее так…
— Понимаешь, Вадим… я… словом, я решила ехать домой, — выпалила она.
— Не понял… Куда — домой?
— Домой. В свой город.
— Кира, погоди, я не понимаю… Что значит — ты решила? А я? Как же я?
— Что?
— Ты хочешь меня бросить? — в голосе Вадима послышалась какая-то новая интонация. Он нервно закусил губу, забарабанил пальцами по подголовнику переднего сиденья.