Прививание оспы, эта новая и, казалось бы, противоречащая интуиции практика, эффективность которой была доказана на опыте, а не посредством древней теории, идеально подходила для научного анализа. Ей давал систематическую оценку Джурин, последователь Ньютона, получивший в Кембриджском университете как медицинское, так и математическое образование. Ее сравнительный риск можно было измерить количественно. Ее результаты поддавались рациональному исследованию. Сама природа этого врачебного вмешательства свидетельствовала о том, что человек освоил мастерство особого рода: вместо того чтобы пытаться (зачастую безуспешно) излечить болезнь, нередко оказывавшуюся фатальной, врачи смогли контролировать ее появление, управлять ее остротой и снижать почти до нуля ее страшную способность убивать и калечить.
Став одним из символов научного метода и обещая возможность улучшить здоровье и повысить уровень счастья человечества, прививка воплотила определяющие принципы европейского Просвещения XVIII в. с его оптимистическим стремлением достигать интеллектуального и культурного прогресса посредством использования разума в погоне за большей свободой и за улучшением мира в целом. Французский философ (и в нынешнем, и в тогдашнем смысле этого слова) Вольтер, один из выдающихся мыслителей, принадлежавших к этому движению, и горячий сторонник прививок, включил целое послание, расхваливающее эту процедуру, в свои Lettres sur les Anglais [ «Письма об англичанах»{10} ] – облеченную в модную тогда эпистолярную форму серию заметок об английских властях, политике, религии, литературе и науке, основанную на его лондонских впечатлениях (философ жил в городе с 1726 по 1728 г.). Восхищаясь первыми пропагандистами прививочного метода – леди Мэри Уортли-Монтегю («женщиной изысканной гениальности, одаренной несравненным интеллектом среди всех представительниц ее пола в Британских королевствах») и принцессой Каролиной («любезным философом на троне»), он уверенно относил прививку к числу предметов, достойных внимания представителя Просвещения: в его книге рассуждения о ней идут бок о бок с анализом идей Бэкона и Ньютона[75]. Вольтер превозносил значимые усилия Джеймса Джурина по количественной оценке нового метода, сопоставляя то, как принимают его прагматичные англичане и как сопротивляются ему французы и жители других стран. Примерно через 40 лет неустанная страстная поддержка прививочного метода (и как медицинского вмешательства, и как олицетворения мышления эпохи Просвещения) прославленным философом помогла убедить императрицу Екатерину II подвергнуться этой процедуре и внедрить ее в России.
К тому времени, когда Вольтер вернулся во Францию, прививку уже достаточно признали в Англии, чтобы она фигурировала в одной из первых всеобщих энциклопедий, опубликованных на английском, – «Циклопедии» Эфраима Чамберса, вышедшей в 1728 г. с подзаголовком «Универсальный словарь искусств и наук». В ней объяснялось, что процедура используется для «переноса недугов от одного субъекта к другому, особенно для прививания оспы; для нас эта практика внове, однако она издревле принята в странах Востока». Четко перечислялись преимущества метода: отмечалось, что прививка дает возможность выбрать благоприятное время года, оптимальный возраст и подходящее состояние здоровья пациента, обеспечивая его таким же иммунитетом, как и натуральная оспа, но создавая при этом «лишь ничтожнейшую опасность» для него.
Статья «Циклопедии» о «наилучшем методе» отражала тот факт, что при всей простоте народной практики, увиденной леди Мэри Уортли-Монтегю в Турции, английские врачи с самого начала модифицировали процедуру, подогнав ее под свои устоявшиеся представления. Вместо немудрящего прокалывания кожи тупой иглой, практиковавшегося женщинами Константинополя, в Англии эскулапы делали ланцетом глубокие разрезы на руке пациента и противолежащей ноге, а затем вносили в них крошечные комочки корпии, пропитанные оспенным гноем, после чего закрепляли их на месте при помощи бинтов, которые не снимали в течение нескольких дней. В соответствии с заветами классической медицины прививаемым требовалось провести три недели или даже больше, готовясь к процедуре: нужно было привести в равновесие все гуморы и добиться, чтобы организм находился в оптимальном состоянии для приема вносимого в него яда. Следовало придерживаться простого, по большей части вегетарианского рациона. Спиртное пить возбранялось. Пациентам пускали кровь, давали слабительное и рвотное, чтобы достичь баланса телесных жидкостей и помочь избежать лихорадки. Этот режим продолжался и после прививки, причем врачи приспосабливали методики лечения и набор медикаментов к особенностям конкретного пациента – его возрасту, конституции, образу жизни. Весь процесс, включая восстановление после процедуры, мог занимать два месяца даже без учета возможных осложнений, таких как инфицирование крупных надрезов.
10
В отечественной литературе встречается и другой (впрочем, неточный) перевод названия – «Английские письма».