Но я знаю, о чём говорил Фредерик. Книг я, признаться, читала довольно мало, а вот кино периодически смотрела, и не так уж редко там в роли злодеев (реже героев, но тогда по ходу действия они обязательно раскаиваются и бросают Орден, с трагическими последствиями или без оных) оказывались Стрелки. Я смотрела — и нередко смеялась в тех местах, где по мысли создателей полагалось бы плакать. Почему-то все сочинители искренне убеждены, что сделать из воспитанников Ордена профессиональных убийц можно лишь крайней жестокостью. Что нас там натаскивают, как собак, что мы оттачиваем злобу и мастерство друг на друге, и что верхушка Ордена поощряет издевательства и даже забивание слабых для выявления сильных. По себе судят, что ли?
Помилуйте, какая жестокость, какие издевательства, какие чугунные игрушки, к потолку приколоченные? Да моё детство было куда счастливее, чем у многих, выросших в так называемых нормальных семьях!
Конечно, на тренировках нас гоняли нещадно. Но если бы кто-то из нас попробовал травить товарища, его ожидала бы как минимум выволочка от наставников. Мы все одна семья, мы должны помогать и поддерживать друг друга, ведь весь мир против нас, а мы — против всего мира, и иной поддержки и опоры, кроме друг друга, у нас нет. Кстати, это не значило, что нам вообще запрещались конфликты, и даже поощрялось, если эти конфликты разрешались честными драками — но именно честными, один на один, с соблюдением правил и с наблюдателями из числа старших учеников. Но тайная грызня, издевательства, оскорбления немедленно пресекались и наказывались, как только их выявляли. И при этом я не помню ни одного случая, чтобы наставник наказал кого-нибудь, не разобравшись. Нас, детей, разбивали на группки по четыре-пять человек, к каждой прикрепляли персонального Наставника, и в любой момент можно было прийти к нему с просьбой или жалобой, и быть уверенным, что он тебя внимательно выслушает. И не только с жалобой. Я знала, что могу обсудить с моим Наставником абсолютно всё, и он не будет смеяться или корить меня за глупость, сколь бы странной или нелепой не казалась поднятая мной тема.
Так стоит ли удивляться, что в скором времени Орден действительно становился для нас семьёй? Лучшей, единственной, когда иной и не желаешь.
А верность сироты семье трудно переоценить…
Серьёзные занятия чередовались с развлечениями, прогулками и играми. Нам давали такую нужную для детей возможность побеситься, дать выход своей фантазии, завести какое-нибудь хобби, от вышивания до садоводства. Помимо изучения рукопашного боя, оружия и прочей премудрости мы получали обычное образование в объёме среднего законченного, а нередко и дополнительные курсы по какому-нибудь направлению в зависимости от специализации: медицина, техника, пилотирование… Отстающие и отсеявшиеся в процессе обучения переходили в обслуживающий персонал, но при этом никакого высокомерия в их отношении не допускалось. Все члены представляют ценность для Ордена, скажи спасибо тем, благодаря кому ты ешь вкусный обед, спишь в чистой постели и можешь не тратить время на бытовые нужды.
— Значит, вы жили все вместе? — спросила Альма.
— Ну да, в Башне. Это такое большое здание, резиденция Ордена.
— И никто не знает, что там?
— Это частное владение. Нет, у него есть прикрытие, официально это благотворительная спортивная организация, кое-кто из наших даже участвовал в чемпионатах. Но я не помню ни одного случая, чтобы к нам приходили посторонние.
Фредерик хмыкнул.
— Я так понимаю, что у вас там всё оборудовано по последнему слову, — сказал он.
— Ну да, — не сдержав гордости, кивнула я. — Может, и не так богато, как вы привыкли, но есть всё необходимое. А уж на вооружении, тренировочном и медицинском оборудовании никто не экономит.
— И сколько всего Стрелков там живёт? Включая обслуживающий персонал?
— Ну, сотни три человек наберётся.
Фредерик задумчиво кивнул, поглаживая рукой подбородок.
— А какие у вас там расценки? Я понимаю, они зависят от сложности работы, но всё же, какой доход в среднем приносит отдельный Стрелок?
— Ну и вопросики у вас… Я не составляла бизнес-плана, но… Меньше пяти тысяч за дело не берут, и это обычно не ликвидация, а какая-нибудь рутина: груз сопроводить, здание поохранять, слишком много о себе мнящих контрактников на место поставить…
— Вы и таким занимаетесь?