«Чего бы ты хотела больше всего на свете?»
Антонина сидела напротив меня на табурете. Где-то на фоне из колонок доносилась «Sorry, You’re not a winner», Enter Shikari. До того, как я задал вопрос, она с огромным удовольствием жевала бутерброд с колбасой, держа в другой руке кусок огурца. Теперь же она сидела словно замерзшая, держа пресловутый огурец перед лицом и глядя куда-то под стол.
«Знаешь, я бы хотела, чтобы люди стали лучше. И так весь окружающий мир враждебен к нам. Каждый день становится тяжелее другого, мы ставим себе все более сложные цели и стараемся добиться желаемого. А в это же время мы наталкиваемся на непробиваемую толпу, она течет себе и течет, ее не интересуют стремления единиц, она давит на человека, пока тот не сломается и не вольется в неё. Нам хамят, нас ругают, про нас сплетничают и клевещут. А если бы все люди перестали быть такими злыми, было бы жить намного проще».
«Тогда это будут и не люди вовсе. - Ответил я, пожимая плечами. - Потому что быть озлобленными - это наша природа. Человеческая. Ну, кроме тебя, разумеется». - Я протянул Антонине еще один бутерброд с колбасой.
«Скажешь тоже! - Ответила она с улыбкой на лице. - Я совершенно обычная девушка, перестань», - добавила она, после чего наконец съела тот огурец, что до сих пор был в ее руках.
Диссоциация
Она стояла передо мной посреди моей же комнаты, появившись будто ниоткуда. Её худое тело обтягивал белоснежный цельный костюм из материала, похожего на спандекс, покрытый каким-то сложным узором. На её плече виднелась нашивка, чем-то напоминавшая мне геральдическую лилию. Абсолютно белые и прямые волосы струились по ее плечам и ниспадали почти до пояса, а из-под них на меня смотрело симпатичное лицо, абсолютное лишенное пигментов. Легкая улыбка дополнялась озорным блеском в неестественно фиолетовых глазах, которые и в самом деле иногда начинали светиться. В её тонких ладонях было высокотехнологичное нечто, напоминавшее карманные часы, наподобие тех, что когда-то носили чопорные джентльмены девятнадцатого века. Она посмотрела на «циферблат», потом взглянула мне в глаза и, наконец, заговорила:
- Знаешь, у нас не так уж много времени.
Голова идет кругом. Я никогда не баловался веществами, не нюхал клей, не курил, пил крайне редко, и точно не до чертиков. А потому, я не мог словить никаких галлюцинаций посреди белого дня, сидя у себя дома. Хотя...
Я пришел домой чуть позже обычного. Причиной этому стал запланированный мной поход до службы доставки - должны были прийти заказанные мной книги. Заказ представлял собой небольшую картонную коробку, которую я благополучно дотащил до квартиры. Присев на край дивана, я распаковал её, но, кроме долгожданных книг, там оказалась еще одна вещь. Небольшой стеклянный флакончик, наподобие тех банок, в которые моя мать складывала сахар, соль и прочие сыпучие продукты, только по размерам этот сосуд был гораздо меньше. Внутри плескалась жидкость металлического цвета, переливающаяся красками всех цветов радуги, словно пятно нефти в море. Первой же моей мыслью была «ртуть!», но я сразу же отмел ее. Ртуть при встряхивании дробится на капельки, которые снова сливаются. Эта же жидкость своими свойствами напоминала скорее растительное масло, налипала на стенках и медленно стекала вниз. Я долго думал, что же мне делать с этой нежеланной находкой, пока не увидел на дне коробки маленький клочок бумаги. На совершенно обычном листке, похожем на обрывок от листа А4, красивым и ровным почерком было написано:
Ничего не бойся. Если хочешь заглянуть за ширму этого спектакля, вдохни.
Друг.
По правде говоря, бояться я стал еще больше. Открыть неизвестно что и неизвестно как попавшее в мою посылку в своем доме, да еще и дышать этим - это показалось мне по меньшей мере глупым. Я подошел к окну, повернул ручку и потянул ее на себя. Прохладный ветерок побежал по моему лицу, слегка растрепав мои темные волосы на голове. Что это за «друг», зачем он подложил этот флакон в коробку? И самое главное - «если хочешь заглянуть за ширму этого спектакля». Я никому не говорил о своих переживаниях. Будто кто-то залез ко мне в голову, а теперь дразнит.