С трудом волоча ноги обратно к галерее, инспектор слышал только звук собственного дыхания и своих тяжелых шагов по каменной лестнице. Он так и не удосужился прочитать протокол вскрытия. Ничего, завтра будет еще один день...
— Ты просто голоден, — такой вердикт вынесла Тереза. И это была истинная правда. — Приготовить тебе мясо?
— Нет, только пасту.
Приняв душ и облачившись в удобную домашнюю футболку, старые брюки защитного цвета и шлепанцы, инспектор сидел на кухне с большой тарелкой, полной пасты, и стаканом красного вина. Пока он ел, Тереза о чем-то тихо болтала. Постепенно все становилось на свои места.
Режущий предмет, предположительно домашнего применения, с односторонним лезвием срезал лоскут кожи от подбородка почти до левого уха. Небольшие порезы с левой стороны под челюстью показывают предположительный угол, под которым нападавший правой рукой сзади приставил к погибшей оружие. Нападавший крепко держал погибшую сзади. Лоскут кожи был срезан по причине того, что погибшая сползла вниз из-за случившегося у нее инфаркта миокарда, вызвавшего коллапс, после которого через короткий промежуток времени наступила смерть...
— Алло? Инспектор Гварначча слушает. Здравствуйте. Как поживаете, синьора? Нет-нет... Что вы, конечно нет. Слушаю вас... Боже мой, да уж, это слишком. Сейчас молодежь вообще ни о чем не думает... Нет, синьора, нет! Если бы с ним что-то случилось, вы бы первая об этом узнали. Он раньше где-то на всю ночь оставался или?.. Нет, но могу вас уверить, это происходит довольно часто. Наверняка выяснится, что он заночевал у своего друга. Вам лучше всего обзвонить его друзей. Он умный парень, и, я не сомневаюсь, он пригонит свой скутер домой, если вдруг решит задержаться на какой-нибудь вечеринке... Хорошо, хорошо... Блестяще сдал выпускные экзамены? О синьора! Пусть отпразднует окончание школы... Да что вы?.. Это он пришел? Я вешаю трубку... И, синьора, не говорите ему, что вы звонили мне. Мои поздравления!
После которого через короткий промежуток времени наступила смерть...
— Алло? Инспектор Гварначча, участок Питти. Доброе утро, господин прокурор. Я как раз дочитываю протокол вскрытия.
— Это можно сделать в любое время. Там нет ничего, о чем бы вы еще не знали. Я только что закончил допрос Фаласки и Джусти.
— Что там с адвокатом?
— Предоставили бесплатного. Кажется, Ринальди не стал нанимать им адвоката. Осторожничает.
— Вряд ли...
— Вы с этим не согласны?
— Я просто подумал... Ну, это значит, что он их не боится. Мне так и показалось, когда я подслушал их разговор у него в квартире. Фаласки пытался ему угрожать... Полагаю, потому что Ринальди не заплатил, сколько обещал. Это его совершенно не волновало. Боюсь, они просто не знают ничего важного. У меня такое впечатление, что они привезли ему ворованные вещи, но ему было все равно.
— Значит, не осторожничает, а просто спокоен.
— Боюсь, что да. Я разговаривал о нем со своим заместителем Лоренцини. Он сказал: «Ринальди рассмеется нам в лицо». Он был уверен, что мы не поверим ни единому его слову, и, по всей видимости, он прав...
— Конечно, так оно и есть. Проблема в том, что он не так уж много нам рассказал, чтобы мы поверили или не поверили, верно? Инспектор? Вы меня слышите, инспектор?
— Да. Я должен найти Джейкоба Рота, и я подумал...
— Алло? Инспектор?
— Адвокаты... Извините, я ищу в телефонной книге... В среде адвокатов нередки семейные династии, правильно?
— Что, простите?
— У адвоката Умберто д'Анконы мог быть сын или племянник, и Сара Хирш обращалась к нему... Есть... Вот. Конечно, эта телефонная книга немного устарела.
— Меньше, чем Земельный кадастр. Вы нашли кого-то?
— Да. Еще один Умберто, наверняка это родственник. Живет на виа Масаччо. С вашего позволения, я поеду туда прямо сейчас. Перезвоню сразу, как вернусь.
— Лоренцини! Мне нужен водитель. Присмотри тут за всем. Я уезжаю.
Пока они добрались до виа Масаччо на другом конце города, инспектор весь взмок. Он надел для поездки форменную куртку и теперь понимал, что сделал это напрасно. Было очень жарко. Припарковав машину, его шофер, молодой стройный карабинер, кстати, без пиджака, спросил:
— Вы там долго будете? Мне переставить машину? Я бы лучше встал в тени. — Никакого вразумительного ответа он не получил.
Выйдя из машины, инспектор, прибегнув к спасительной защите темных очков, принялся рассматривать типичный для этой части города особняк. За металлической оградой во дворе росли лавр и олеандр, но садом это не назовешь. Возможно, внутри обнаружится что-то более внушительное. У входа на толстой латунной доске выгравировано имя У. Д'АНКОНА. Инспектор нажал на звонок. Дверь открыла молодая женщина, по всей видимости, с Филиппин, осведомилась об имени посетителя и впустила инспектора в дом. В темной прихожей, выложенной причудливым орнаментом из красной, черной и белой плитки, невысокий смуглый мужчина, без сомнения, муж горничной, выглянул из коридора справа, посмотрел на инспектора и исчез. Инспектор остался ждать приглашения возле азиатского ландыша в огромном майоликовом вазоне. Затем его проводили в комнату, где, казалось, было книг больше, чем мебели, но на самом деле, если приглядеться, было много и того и другого. Из приоткрытой застекленной двери на террасу чувствовалось слабое дуновение прохладного свежего воздуха. Темно-зеленые внешние ставни были плотно прикрыты. На столе горела лампа. За массивным столом в большом кресле сидел маленький старик. Это был не сын и не племянник. Это был не кто иной, как сам Умберто д'Анкона. Возраст сделал его лицо похожим на череп. Натянутая на висках и переносице бледная в голубизну кожа казалась почти прозрачной за исключением мягких бледно коричневых пятен на лбу.
— Простите, что не приветствую вас стоя, — произнес старик, указывая на кресло. — Я ждал вас. Честно говоря, думал, что вы придете гораздо раньше.
— Спасибо, — поблагодарил инспектор, устраиваясь в большом прохладном кожаном кресле. — Я бы пришел раньше, но мне сказали, что вы скончались.
— Пока нет, — с улыбкой ответил адвокат. — Пока еще не совсем. — Улыбка сошла с его лица. — Бедная Сара. Умерла, так и не начав жить. Вы же пришли по поводу Сары, так?
— Да, по поводу Сары, — ответил инспектор. — У меня создалось такое же впечатление от общения с ней, хотя я совсем ее не знал.
— Не знали? Признаться, вы удивили меня. Я понял, что вы были близким и доверенным другом нашей несчастной Сары. Вы действительно очень удивили меня.
— Нет-нет... — Инспектор был несколько смущен. Он бы воспринял это как комплимент, если бы в свое время не забыл сходить к ней домой и если бы она не погибла. — Я видел ее лишь однажды. Незадолго до смерти она пришла ко мне и рассказала, что она... Ну... В опасности. Увы, она очень мало мне сообщила об обстоятельствах своей жизни, точнее, не сообщила ничего вразумительного. Порой, когда становится поздно, понимаешь, что, если бы поверил человеку, все могло бы сложиться иначе. Тем не менее она сказала, что у нее есть адвокат, я посоветовал ей проконсультироваться с ним... С вами. Я думал, вы знаете о ней больше, сможете оценить ситуацию...
— Боже мой... — Минуту д'Анкона сидел молча, подперев голову правой рукой. Вздохнув, он поднял глаза на инспектора. Д'Анкона внимательно его разглядывал, пронизывая взглядом насквозь, словно пытался понять, почему Сара Хирш полностью доверяла этому незнакомцу. В полной тишине инспектор с беспокойством смотрел на адвоката. Наконец тот произнес: — Мы с вами, инспектор, должны были встретиться раньше. Вместе... Да, ну что ж...Пустые рассуждения.