– Стоит мне оставить вас на минуту, и вы тут же придумываете план как угробить себя. Отправляться на Скупку! Во второй раз, а еще даже недели не прошло с прошлого вашего «приключения». Ростих, скоро тебя будет каждый скупщик в лицо знать! – продолжил укорять мальчика Олаф.
– Не правда, – вмешалась Лида, – Ростих совсем на себя не похож, когда волосы расплетает. Его родная мать бы не узнала.
– Кто бы сомневался, прирожденный скупщик. Деда твоего отпустили, самое время успокоиться.
– Что я тебе говорил, – буркнул Ростих. – Григер любитель морали почитать…
– О-о-у, слова мастера маскировки. Похвально-о-о! – Язвительно протянул Олаф. – У Зайца бывают люди Вещевоза. Слыхали про такого?
Ростих вытаращил свои желтые глаза, а потом быстро заморгал. Видимо имя Вещевоза было ему хорошо знакомо. Олаф, довольный, произведенным эффектом, продолжил:
– Ты Ростих и подслушиваешь, и увертываешься… увидел бы я тебя на Скупке пару лет назад, никогда бы не подумал, что ты из приличной семьи! Чтоб я еще раз взялся присматривать за такими безбашенными детьми. А ты, Лида, его только поощряешь!
– Тише! – прошипел Ростих, но Олаф был твердо намерен высказать детям все, что думает про их сумасбродные выходки.
– … главное куда? В Зайцев кабак собрались… спасибо, что не хотите вернуться на Ятреб передать проклинателям горячий привет!
– Если бы Лурье проворачивал грязные делишки на Ятребе, то мы бы туда вернулись снова, не сомневайтесь.
Олаф на мгновенье потерял дар речи, но вернув самообладание ответил:
– Сума сошли? Вы продолжаете охоту за Лурье?
– Конечно! – хором ответили дети.
– Как понимать ваше «конечно»?! РК уже обвинили хранителя Вигго.
– Ну и что? – Выпятил грудь Ростих. – Мы все еще не вернули свиток. А я слышал, как Лурье говорил вчера своему адъютанту, что собирается встретиться с Нюхачем и обменять нечто ценное на кое–что не менее ценное.
– Лурье так загадками и говорил? – хмыкнул Олаф, и тут внезапное осознание ударило ему в голову. – Что ты сказал? С кем Лурье хочет встретиться? С Нюхачем?
– Да так и сказал… – повторил Ростих. Детей насторожила реакция Олафа и они придвинулись к нему.
– Ну если будет встреча с Нюхачем, то может быть вы и правы… на счет свитка.
– Вы его знаете, этого скупщика? – удивилась Лида. – Ростих сказал, что Нюхач отъявленный негодяй.
– Так и есть, – кивнул Олаф, – он мой приятель.
– И почему я не удивился? – закатил глаза Ростих.
– Слушай сюда, мальчишка, – зашипел Олаф, побагровев, – я и так достаточно наслушался от всяких…
«В подозрениях Ростиха есть рациональное зерно, – лихорадочно подумал Олаф. – Бывший жулик, Жак Лурье, втерся в доверие к Родовому Кругу. Усыпил их бдительность, выждал время и подобрался к хранителю Вигго. Запугал или подкупил? Не-е-ет, РК не подкупишь… Запугал хранителя! И вуаля, свиток у тебя, осталось продать его на черном рынке. А кто из скупщиков осмелится выкупить Табу, как не Вещевоз. Все сходится! Но детям об этом лучше не знать. Хорошо бы отговорить их и потом сообщить куда надо».
– Успокойте нервы, господин Григер, – спокойно произнес Ростих, глядя на него совсем как взрослый. – Ступайте домой, мы справимся без вас, если вы струсили.
– Чего? Во–первых, я не трус, во–вторых, вы никуда не пойдете! Сейчас же сообщим в Круг и в Седьмой отдел следователю Спэку.
– Нет уж! – воскликнул Ростих. – Как только Лурье узнает, что я снова за ним шпионил, меня так накажут, что я целый месяц из поместья не выберусь. Госпоже Никишовой и без этого дурно.
– Вы черти, а не дети! – буркнул Олаф. – Не время ссорится! Я пойду с вами, а дальше провожу каждого до дома. Э-эх, из этого не выйдет ничего хорошего, помяните мое слово.
– Не накликайте, – отозвалась Лида, и Олаф заметил, что она молчаливей обычного. Щеки у нее впали, а лицо посерело. Он не видел девочку всего несколько дней, и вдруг такая перемена!
– Что Чайка говорит? Он нам поможет? – осведомился Олаф.
– Да, – кивнула Лида. – Мы с ним помирились. И я обещала найти свиток для него.