– Нао Хольм. «Хроники АБО». Будем знакомы, – отрапортовал он.
– Добрый день. Олаф Григер. Десятый отдел, – Олаф встал и легко поклонился, обескураженный напором журналиста. Этот труженик самой передовой газеты в Гардарики был широко известен как скандалист и задира. Подтверждая свою репутацию, Хольм поклоном не ответил, вместо этого он поднял в воздух указательный палец, довольно крякнул и что-то старательно записал карандашом в свою блокнотную книжицу.
– Только гляньте на этих! – подмигнул Хольм Олафу, беззастенчиво указывая пальцем на напыщенных господ в черном у витражного окна. Лица у них были бледные, но самоуверенные. Господа переговаривались тихим басом. – Перемалывают кости друг другу, не иначе. Страшно подумать, что начнется, если РК и сторожилы надумают подраться?!
Хольм хихикнул и снова принялся вписывать крохотные спирали в блокнот, а Олаф переводил взгляд с угрюмых старожил на генералов в серых шинелях.
– У нас все хорошо знают, если возник конфликт с Родовым Кругом лучше держаться подчеркнуто вежливо, – тихо ответил Олаф. – Я бы даже журналисту не пожелал вставать между РК и Патестатумом.
– Это у кого «у нас»? – Усмехнулся в бороду Хольм. – И давно вы, господин Григер, на серьезных щах приписываете себя к сторожилам?
Олаф вскинулся на Хольма, чтобы возмутиться, но не успел. Из-за дубовых дверей выглянул господин среднего роста со шрамом на губе. В булавке его галстука красовались золотые буквы – «РК». Он медленно подошел к Хольму. Олаф сразу приметил, что господин из РК одет не по погоде. Сюртук его был шерстяной и на сапогах меховая опушка.
– Прежде полагается докладывать, а потом уже подниматься в ложу. Уходите Хольм, не думал, что вас пустят, только чтобы позлить нас, – обратился господин к журналисту со злобой.
– Не нужно льстить себе. Мир не крутится вокруг твоей персоны, Лурье! – Бесстрашно процедил Хольм и, развернувшись на каблуках, ушел в другую часть комнаты. И, к слову, очень вовремя потому, что лицо господина Лурье покраснело. Еще слово и он бы взорвался.
Олаф с досадой подумал:
«Понеслась! Этот Лурье из этих…»
Не было еще случая, чтобы господа из Круга упустили шанс уколоть Патестатум, особенно когда дело касалось правил.
– Я и не рассчитывал, что среди сторожил кто-нибудь догадается оказать Родовому Кругу достойный прием… – Сказал Лурье сквозь зубы, глядя на то, как журналист говорит с конвойными.
– Я Олаф Григер, Десятый отдел, - поклонился Олаф. - Прибыл по…
Господин Лурье резко отмахнулся и дал добро провести Олафа в залу, а сам скрылся за дверью.
– Простите, господин Хольм, – проговорил конвойный прежде, чем открыть перед Олафом дверь. – Сегодня все на нервах. Вам следовало, прежде чем являться, сообщить внизу на посту.
– Это замечательно, но меня об этом не предупредили, – ехидно улыбнулся Нао Хольм, и подмигнул Олафу. – А вы, Григер, не из пугливых. Удивительное хладнокровие.
Конвойный понимающе вздохнул, и горячо прошептал:
– Я хочу вас предупредить, Григер! Вы должны знать, Патестатум не отдал Клобука в руки родового Круга. Это всех ужасно разозлило… Будьте готовы!
– К-клобука? – Поперхнулся Олаф. – Я не понял, куда вы меня ведете?
– Да вы шутник! – Наигранно удивился Хольм, он то сразу догадался, что сторожилы не предупредили беднягу на, что его толкают. – Вам, Григер, выпала честь переводить за чертом из табакерки. Вы главное ничего не бойтесь!
Теперь Олаф оглядел перепуганных вокруг людей по-новому. Если за дверью сидит Клобук, не удивительно, что все эти люди предпочли переждать в коридоре.
– Но это не самое противное, господин Олаф! – Рассмеялся журналист. Все в коридоре на него обернулись. В сложившейся ситуации смеяться наглости хватило только у него. Олаф понял, что раздражать окружающих входит в привычки Хольма. – Хуже знакомства с Клобуком, для вас будет только общество сторожил и господ из РК. Тяжело беднягам из Круга! Привыкли жить по своим правилам, а к чужому уставу с наскока не перестроишься. Да и напарник ваш, зеленее некуда - мальчишка. Посредственность.
– Прекратите балагурить, господин Хольм! – Призвал к порядку конвойный. - Или я вас выведу вон!
– Что вы так напряглись, ведь не подерутся они, в самом деле! – Ответил журналист и расхохотался.