– А у вас тоже есть амулет? – спросила Лида, разглядывая Сафла, громадного детину, ладони которого напоминали лопаты.
– Да, гляди.
Олаф оттянул рукав рубашки и показал толстую серебряную цепь на запястье.
– Я верю, что он защищает меня от Лихорадки. Хотя вот мой товарищ, – Олаф скривился, – за это надо мной смеется.
– Зачем Якуш заставил парня танцевать на столе?
Олаф в ответ только затрясся в приступе смеха. Он явно не хотел привлекать к себе внимание. Тем временем паренек и в правду стал пританцовывать, и щелкать каблуками. Люди за столом приветствовали его стуком кружек и звоном ложек.
– Пританцовывает он сам, от задора. Хорош чертёнок!
Когда Олаф назвал его «чертенком», Лида так и цокнула, отличное описание. Именно чертенок! С красивыми и будто порочными глазами с красными ресницами… Вдруг Лида увидела в нем Чайку. Всего на секунду, но как это было ярко! Вот он в красных сапогах, чеканит шаг по столу, притопывая и прищелкивая каблуками и, задорно размахивая своим беретом, залихватски выкрикивая слова, веселит гостей.
Лида отвернулась и затем наваждение прошло: Чайка пропал, а в руках у паренька снова была его шляпа вместо берета.
– Ты что? Напугалась? – Заволновался Олаф. – Они нас не тронут, пока мы за оградой стоим, не переживай. Твоя брошь…
– Мне ее дал Ростих утром.
– Да, – Олаф коснулся спиралей на броши, и они блеснули на солнце. – На ней написано РК – это означает Родовой Круг. Пока она с тобой, ни один скупщик в столице тебя и пальцем не тронет.
– Вы не шутите? – Прищурилась Лида.
– Не капельки. Ростих сделал тебе царский подарок.
Тем временем во дворе поднялись, захлопали в ладоши и хором запели. Атмосфера веселья рекой перетекала за ограду и разлилась по улочке. Все места за столом были заняты, кроме стула по правую руку от Якуша – барона Скупки, слева от него уселся его здоровенный сын.
Олаф увлеченно и внимательно рассказывал Лиде о пиратах, сидящих за столом, пока она не прервала его, изумленно:
– Вы всех знаете в лицо? Они же бандиты!
Олаф заколебался. На лице его отразилось почти страдание.
– Вам дурно? Это наверно от жары - голову напекло. Спросим у этих людей воды? Может они нас даже чем-нибудь угостят, – сказала с надеждой Лида.
– Нет! – Отрезал Олаф. – Пошли-ка отсюда. Зря я пришел на Скупку. Зря! Но иногда бывают дни, иду сюда и не могу ничего поделать! В любом случае, после постной каши там наливают Томление и подают жаренного поросёнка. Скоро скупщики совсем разбуянятся.
Олаф пошел прочь, опустив плечи, совсем как побитая ни за что собака.
Лида же обернулась на прощанье. Мальчишка подмигнул Лиде, совсем как Чайка, точно Якуш пригласил на пир самого Клобука. Тогда Лида решилась:
– Какую кашу они едят?
– Кукурузную, кажется, – буркнул Олаф уныло. – Это такая традиция в честь чего-то. Я не помню. Голод был в каком - то лохматом году, и пираты с тех пор жуют кашу на «коронации» барона… А потом конечно обжираются от пуза. Эй! Ты что?!
Олаф всполошился, но было поздно. Лида отстала от него и нагло пошла во двор к Якушу. Барон Скупки даже не заметил, что она села справа от него. Никто не замечал. Все пели и смеялись. Пока паренек в красных сапогах не поставил перед Лидой тарелку каши, тоже смеясь. Кажется, поступок Лиды его от души развеселил. Но, когда ее все заметили, то воцарилась мертвая тишина.
Стало так тихо, что Лида услышала тяжелое сопение Олафа за оградой.
Якуш и его сын, один больше другого, сверху вниз таращились на Лиду и молчали. Кажется, они не знали, что делать, так все обалдели.
– Да, я тут из Родового Круга. Давайте сюда вашу кашу! – Заявила Лида. Как ей показалось, звучала она довольно смело. Из-за ограды послышался сдавленный писк Олафа.
Лида, играя свою роль, на него не обернулась. Она забрала ложку у чертенка, который так и сидел на столе напротив. Носки его красных сапог были совсем рядом с ее тарелкой. Но Лиде так хотелось есть, что она молча и быстро проглотила кашу совсем не жуя.
Это действительно была просто кукурузная каша на воде. Без масла. Без соли. Лучшая каша, которую она ела! Самая вкусная.