Выбрать главу

Лида краем глаза увидела, как по чугунным ступеням, крупными шагам спускается нечто́, в разлетающихся и надувающихся, как парус, одеждах. Она замерла в ужасе и могла только смотреть, как ОНО крадучись приближается.

Нечто качало мощной шеей в белых перьях и шагало птичьим трехпалыми лапами. Чтобы поместиться в музее, существу приходилось пригибать голову и горбиться. Оно подкралось совсем близко и нависло над Лидой черной скалой. Затем голова его со скрипом завертелась, так быстро, что очертания смазались, а когда голова приросла обратно к шее, вместо лица у существа появилась костяная маска с острым клювом и красными кругами вокруг прорезей для глаз.

ОНО долго всматривалось в замершую Лиду и моргало левым глазом, в котором мелькал красный огонек. Во втором, не мигающем глазе, девочка увидела отражение своего напуганного лица.

Чудовище подняло крыло в знак приветствия.

– Что это значит? – Вздрогнула Лида.

В ответ ОНО наклонилось так близко, что Лида чуть-чуть не уперлась лбом в костяную маску. От страха, она была готова раскричаться, но горло сковало, и в этот момент Лида почувствовала, как кто–то пихает ее в бок.

– Лида, ты спишь? – над кроватью стоял Андрей.

– Нет, – прохрипела она, облизнув пересохшие губы. Сердце бешено колотилось.

– Чайка улетела.

– Что?

– Она билась в окно, и я ее выпустил, – невинно признался мальчик.

– Ну и молодец, – Лида обняла за плечи племянника, и ее взгляд упал на приоткрытое окно, за которым разливалась тихая июльская ночь.

Андрей вернулся в постель, завозился и затих.

«Уснул наверно…», – подумала Лида, глядя в потолок. Ей было не по себе – так не по себе, будто она вовсе не просыпалась.

ГЛАВА 3: СПЛОШНОЙ КАВАРДАК ИЛИ 33 НЕСЧАСТЬЯ ИЗ–ЗА МАЛЬЧИШКИ

«Уважаемый секретарь Восьмого отдела Патестатума, вчера я видел, как вахми раздавил ваш посох. Не расстраивайтесь, вы найдёте посох лучше. Я оставил в редакции АБО три жемчужины для Вас, заберите их и сходите в бар. Удачи, канцелярия Пятого отдела». (Газета «Хроники АБО», раздел объявлений, 5 июля 5008 года).

Лежа на больничной койке, Лида следила глазами за Илоной Васильевной Зарецкой, опытным доктором с родинкой на щеке и суровой морщинкой на переносице. С тех пор, как семью Минаковых приняли в экспериментальную программу, Зарецкая стала их бессменным лечащим врачом. И сейчас Илона Васильевна методично сообщала Лиде про очередное изменение в лечении и про новое лекарство. Но таблеток и уколов на одну маленькую Лиду приходилось слишком много, поэтому она давно перестала следить за новыми назначениями и просто делала, что говорили Дима и доктор.

– Ну как ты? – Спросила Илона Васильевна, поправляя иглу. – Сегодня я увеличила дозировку. Будь готова к головокружению и сонливости, хорошо?

– Хорошо, – Лида уже чувствовала томление и смуту в мыслях. Она глянула на табурет, где покоилась ее сумка и джинсовая куртка. Табурет медленно поплыл влево. Напала зевота, и Лида снова припомнила свой сон: волшебную галерею и картину. Никак правда не могла вспомнить, что же ее так напугало ночью? Детали ускользали из памяти, как мокрое мыло. Удалось вспомнить только даму из старомодного журнала и билет в ее руках.

«Как там было? Станция «Залиния», «Заречная», «Зайцева?» …» – Крутились в голове предположение. Так и не вспомнив, Лида уснула. И казалось, она задремала всего на секунду, только моргнула! Но, лениво открыв глаза, Лида обнаружила, что медсестра уже успела снять и унести капельницу. Подушка пахла чем–то очень горьким, но не как лекарство, а как трава… как полынь!

Лида оперлась на локоть и потрогала теплую подушку. Она решила, будто на наволочку пролили лекарство, но нет. Оказалась, одеяло пахло точно так же.

Послышался шорох. В палате был кто–то еще. Лида резко обернулась и увидела на соседней кровати незнакомого подростка. Он сидел, скрестив ноги, и смотрел в окно. Кажется, его очень интересовал зеленый, засиженный чайками двор.

Лида никогда не видела этого мальчика раньше, а Илона Васильевна не говорила про новых пациентов. Кроме того, мальчишка был бос! Лида опустила глаза вниз и нигде не увидела его тапки. Вещей, судя по всему, у него при себе тоже не было.