– А здесь где ты находишь топливо? – хоть недавний приступ гнева, в результате которого я начала "тыкать" нахалу, прошел, возвращаться к вежливому обращению желания не возникало.
К тому же, не припомню, чтобы он со мной церемонился.
– Ты не так безнадежна, как кажется, – хмыкнул ворожбит. – Считай это комплиментом и прекрати наконец выпячивать нижнюю губу. А то становишься похожей на примата. Хоть и симпатичного. Ты абсолютно права, топлива здесь нет. Зато есть растворители в хозяйственных магазинах. По составу очень близки к топливу, но не то, конечно. Мотор летит постоянно...
– Получается, это совсем не когнибиль?!
– Лучше, – сверкнул он глазами, – технологии будущего. Вот увидишь, еще немного, и они станут неотличимы от магии.
– И какой в этом смысл?
Мужчина снова повернулся ко мне. Поднятая вверх бровь и поджатые губы придавали его лицо весьма скептическое выражение. Я даже поежилась, до того мне стало неуютно от колючего взгляда.
– Потому что магия по определению подразумевает круг избранных, – растягивая слова, начал он тоном, предназначенным скорее для не очень сообразительного ребенка. – Технология, в свою очередь, доступна всем. Мир с равными правами и возможностями для каждого, слыхала о таком?
– Конечно. Я в нем живу!
– Ой ли? – с насмешкой возразил собеседник.
Признавать не хотелось, но отчасти он был прав. Те же когни-кристаллы, которые везде используют. Без врожденных способностей работать с ними, каким бы сильным ни было желание, не получится. Самостоятельно водить когнибиль или перевозить людей в трамвозе, обеспечивать связь на станции или записывать радиорепортажи … Для тех, кто появился на свет обычным человеком, выбор профессий значительно ограничивался. И даже я, при всем оптимизме и добровольной социальной слепоте, не могла отрицать существование негласной кастовой системы. И если быть честной до конца, то устраивало меня такое положение вещей лишь потому, что мне повезло быть ближе к вершине пирамиды. Собственно, как и ворожбиту.
– Допустим, ты прав, – нехотя согласилась. – Но откуда такой болезненный интерес к равенству? С технологиями или без, ты уже вытащил свой счастливый билет: родился с даром.
– Кажется, твои рандомные просветления ни имеют никакого отношения к умственным способностям. Людям, которые равны, нечего делить, они свободны от предрассудков и заблуждений. Общество, в котором никто не питает иллюзий превосходства, избежит расслоения. Оно станет единым и монолитным…
– Совершенный мир, – постаралась сказать так, чтобы слова сочились ядом. – Да ты мечтатель…
– Не угадала, реалист, – продолжил он, игнорируя замечание. – Для идеальной картинки мира не хватает лишь жесткой руки сильного и, разумеется, мудрого правителя.
– Равенство как способ поработить людей, – подытожила я, теряя интерес к разговору.
Пустой треп на околофилософские темы в списке моих интересов если и значился, то уж никак не в первых строчках. Тем более, когда появляются действительно важные вопросы.
– Куда мы едем? – поинтересовалась я, сообразив, что не узнаю пейзаж за окном.
– В садовый центр.
– Но я живу совсем в другой стороне.
Без предупреждения махина резко затормозила, и я едва не вылетела через лобовое стекло.
– Можешь выйти здесь.
Еще раз глянула на улицу. Никаких вариантов, как отсюда добраться до дома. И, судя по лицам прохожих, которые пялились на нас с недружелюбным интересом, к ним за помощью лучше не обращаться.
Увы, жители Вайтславии если чем и были известны на весь мир, так это завистью и любовью жаловаться. По крайней мере так говорили те, кому повезло пожить за пределами нашей прекрасной страны. Хотя, как по мне, громко сказано.
Под завистью, скорее, следовало бы понимать неумение радоваться чужим успехам. Может, поэтому на вопрос "Как дела?" – зачастую можно услышать один из двух ответов: "Неплохо" или "Неважно". Я бы сказала, что это часть нашего своеобразного этикета.
Даже примета такая есть: не смейся – плакать будешь. И у меня, между прочим, почти всегда сбывается. Будто веселье способно притянуть негативную энергию. Хотя это и суеверие, конечно, большинство моих знакомых радость стараются лимитировать.