— Как прошло твое детство? — вновь услышала я.
— А как оно проходит в семье бедняков? Обычно — впроголодь, но очень весело.
Я лукавила. Бабуля у меня была довольно богатой благодаря своему гуманизму и обильным заказам. У неё всегда находилась какая-нибудь сладкая печенька для единственной внучки. И я не скажу, что мне постоянно чего-то не хватало, это началось, только когда она умерла.
— А что ты в детстве делала? Как баловалась?
Честно задумалась, вспоминая свое прошлое.
— Однажды мы с Горяной залезли в бабушкин погреб, разбили все банки с вареньем и стрескали его там же, не размениваясь на ложки. А потом умяли копченые колбаски и уснули там же, в этом погребе.
Вадим помолчал. Вот не дай богиня, если он сейчас борется со смехом!
— А что бабушка? — Голос прозвучал довольно ровно.
— А бабушка нарвала большой букет крапивы и гоняла нас по всему лесу и окраинам Нелидцкого.
Зашуршали одеяла. Поскольку я успела сесть, то заметила, что Вадим начал укрываться. Еще удалось уловить едва слышный стук зубами.
— Суровая у тебя бабушка была, как я погляжу.
Настала моя очередь шуршать.
— Это еще что. Однажды я залезла в её ведьминскую книгу и попыталась сварить какое-то зелье. В итоге снесла половину пристройки, в которой бабуля обычно работала. В наказание она сначала высекла, а потом заставила выпить какое-то зелье, покрасившее мою кожу в красный цвет. А мне понравилось даже.
— Шутишь! — воскликнул маг, видимо, пораженный.
— Нисколько. Потом она еще и заставила в одной тряпке пробежать через всю деревню.
Вот теперь он точно рассмеялся. А я… а я свесилась с печки, причем сама едва не упала, и в темноте запустила подушку. Судя по тому, что смех резко оборвался, а еще что-то грохнулось, попала. Наступила блаженная тишина. Однако она не принесла спокойствия. Напротив, никаких звуков вообще не было, что заставило меня сильно напрячься. А вдруг он себе шею сломал?
— Вадим? Ты живой? — позвала я тихо. Ответа не последовало.
Видит Ладушка, как сильно испугалась я в тот момент. Казалось, больше меня на печке ничто не удержит и, хотя огниво искать не было времени, а окошко с лунным светом находились довольно далеко от лавки, я спрыгнула с печки, словно кошка. Хотелось бы ещё похвастаться, что видела я в темноте, как и этот зверек, но нет. Слишком уж сгустилась мгла.
Казалось бы, лавка стоит рядом с печкой. Но почему я так долго добираюсь до нее?
Угу, зря подумала.
— Мама! — взвизгнула я, спотыкаясь о что-то, лежащее на полу. Впрочем, упасть на твердое мне не дали. Хотя как сказать, нечто подо мной, пусть и тёплое, но оказалось каким-то твердым.
— Ведьма, крысья ж ты попа! Ноги у тебя кривые! И вообще, слезь с меня! — взвыл… ну, очевидно, маг. Мурка бы поступила проще: рявкнула так, что стёкла пришлось менять. К сожалению, опыт уже был.
Стало обидно. Очень обидно. Обиды хватило на то, чтоб хорошенько все обдумать и стукнуть тело больного по рёбрам, дабы не сквернословил. Нащупала бы нос, ударила бы и туда.
— Слышь, граф. Ты б не выражался так, а? Мне проклятие в виде крыс абсолютно не нужно! — рявкнула я после очередной попытки выпутаться из его одеял, в которых умудрилась запутаться. — А если они всё же придут, видит Богиня, я тебя заставлю их самого изводить!
Крысы в нашем Обрберге немного странные. Размером они с приличную кошку, хвост похож на полутораметровую веревку. И жрать эти милые зверушки предпочитают человечинку… или мясо оборотня… или вампира… в общем, любое, которое принадлежало разумному существу и ещё недавно спокойно сидело на костях. Жуткие создания, я вам скажу, таких даже моя Мурка поймать не сможет.
На талию легли руки. Не мои, конечно же. Стало слегка жутко, ибо ни лица, ни рук я не видела. И одежды на мне не было, спрыгивала ведь быстрее, чтоб помочь… допрыгалась. А руки тянули меня всё ниже и ниже, привлекая к худощавому телу магу. И притянули. Губами как-то неосознанно дотронулась до быстро бьющейся жилки на шее Вадима, отмечающей скорость сердцебиения. Скажу честно, у меня и в мыслях не было, что захочется еще и нежно провести по ней языком! Это произошло как-то само, без моего желания!
Ну ладно, кого я обманываю? В тот момент мне действительно захотелось это сделать. И я действительно сама лизнула шею лежащего подо мной мужчины. А потом сама же потянулась и легонько укусила за ушко. И подула на него тоже я, никто не заставлял.
Это было несколько странно. Умом я понимала, что всё же люблю Богдана и пытаюсь завоевать именно его. Если бы не ошибка подавальщика, сейчас на месте худощавого мага мог оказаться именно любимый мною мягкий, мускулистый, такой уютный оборотень. Но что-то глубоко в груди подало на эту мысль протест. Я даже несколько удивилась: что это может быть — обычное желание на минуту вновь почувствовать себя «грязной» или решение плюнуть на деревенского лекаря и стать богатой графиней? Ну, а что? Вполне себе нормальное желание для меркантильной девушки. Ведьмы без состояния, связей и родственников. У одинокого в этом суровом мире существа, за которым обязательно начнётся новая охота, если оно не затаится, не спрячется как можно лучше…