— Когда ты погибла, меня назвали ребенком греха. Что это значит?
— Я приворожила. Ты рождена от навязанных чувств. — У Светланы Тихомировны всё это прозвучало так безразлично, что стало немного жутко. — Мой мальчик влюбился. Я была обязана ему помочь. Я приворожила к нему твою мать, Мирославу, заставляя её выйти замуж поспешнее, чем нужно. Пока не кончилось действие приворота. Впрочем, Вячеслав сглупил, когда начал выпивать, иначе чувства бы продержались намного дольше.
Приворожила? Мою мать? Богиня, что она натворила? Что сейчас творю я?! Вот теперь я действительно в панике.
— Что чувствует привороженный человек? — спросила очень тихо, но бабушка услышала.
— Он теряет волю к мышлению. Все мысли занимает только объект страсти. Тяга. Сильно хочется прикоснуться. Поцеловать.
Вадим окаменел. Только что он был расслабленным, спокойным, а тут вдруг напрягся, сжал мою руку до боли. Кинула на него взгляд — он явно хотел что-то сказать, но сдержался, помня о запрете.
— Я не могу рассказать тебе больше ничего из этой истории, — произнесла между тем бабушка. — Это были мои грехи, за которые я теперь отвечаю. Не повторяй их, Ладушка.
Мы вновь помолчали.
— Я выйду замуж? — поинтересовалась напоследок.
— Да. — Видеть улыбку на лице духа, где не рассмотришь даже глаз — это жутко. Словно голова истончается, показывая вместо света тёмную полоску. — Ты выйдешь замуж, но не за того, о ком мечтала. Это всё, что я могу сказать.
Едва не скрипнула зубами. Как была стервой, так и осталась. Оберегает свои тайны даже после смерти.
— Мне пора, дитя. Береги себя. — Прошептала бабушка, истончаясь. А мне вдруг так плакать захотелось… что и сделала, да.
— Я люблю тебя, ба. — Едва слышно, словно шелест деревьев в лесу, когда играет слабенький ветер. — Не забывай меня.
Хотела войти в круг и прикоснуться к тонкому, но еще видимому контуру. Я бы так и сделала, но Вадим не позволил. А линии на земле перестали светиться, вновь наполняя полянку тьмой.
Тьмой, которая на этот раз рассеется только с рассветом.
Опустилась на колени. Тело сотрясало от судорог, я всё же закричала, всё также сидя на коленях, обхватывая себя руками. Мне было холодно, по лицу текли слезы. Она ушла, она вновь меня оставила, она не дала мне надежды.
Я вновь осталась в этом мире одна!
— Богиня, что же мне делать? Что же мне теперь делать? — Слова сами сорвались с губ. Я действительно не знала, что же дальше. Видела лишь пустоту.
— Вот прямо сейчас предлагаю подняться с колен и пойти в ближайшую таверну, — прошептали нежно на ухо, замыкая в кольцо рук. Слезы потекли с утроенной силой. — Эй, ну ты чего? Ты увиделась с бабушкой, она дала тебе ценные советы. Разве не этого ты хотела, ведьмочка моя?
И ответить бы, но из-за всхлипов не получается.
— И что мне с тобой делать? — Вадим сокрушенно вздохнул, обошел, опустился на колени и прижал мою голову к своей груди, поглаживая по спине. И я продолжила истерить, выплакивая всю боль, что накопилась в груди со дня смерти бабушки. Маг не противился, всё также поглаживая меня по спине.
Не знаю, сколько времени прошло, пока я успокоилась. На рубашке графа даже в темноте виднелось огромное мокрое пятно, оставленное мною. И я уже хотела смутиться и попросить прощения, но маг меня опередил:
— Ничего страшного, всего лишь вода. Пойдем в таверну, а? После такого просто жизненно необходимо выпить.
С секунду помолчала, раздумывая над его предложением. И кивнула, соглашаясь.
***
В таверне народу было немного, но достаточно, чтобы я окончательно успокоилась, почувствовав себя на людях. Всюду сновали подавальщики и подавальщицы, уставшие из-за ночной смены, но явно получающие за неё намного больше тех крох, что зарабатывают их собратья по дневной смене. Такова специфика подобных заведений. Как-то я даже сама подрабатывала в подобной, когда сильно хотелось кушать, а заказы на зелья у меня никто не брал.
— Что будешь пить? — поинтересовался у меня маг, когда я перестала смотреть на звезды в окно и соизволила обернуться к нему.
— На твой выбор, — прохрипела я. Горло болело, видно, сорвала, когда кричала в лесу. — Мне слишком плохо, чтобы выбирать самой.
Вадим кивнул, принимая мой выбор. Поднялся, сходил к хозяину таверны, наверное, заказывал. Вскоре мой напарник по сегодняшнему вызову духа вернулся, держа в руках две бутылки с какой-то янтарной жидкостью. На мой недоуменный взгляд пояснил: