Криска в душе испугалась, Вера была решительная, смелая девушка. Княжна Облонская помнила угрозы Вероники, и с тех пор ей потихоньку старалась сделать больно. Так было и в этот вечер. Напомнила Кристина девушке о несчастливой любви. Вера сначала похорохорилась, несколько раз подколола Кристину, и потом тихо вышла. Там на кухне должен был закипеть чайник. Следом выскользнула и Люба.
-- Вер, ты расстроилась? Ну не надо! Криска ляпнула, не подумав. Не расстраивайся, - обняла она старшую подругу. - Все будет хорошо. У всех нас.
-- Добрая ты, Любка, всех стараешься в мире держать, - улыбнулась решительная Вера. - Хорошая кому-то ты станешь жена. Ласковая, верная и красивая. За что тебя Криска не любит. Ты же с ней не ругаешься, как я, не издеваешься, как Элка. И я тебе верю: у меня еще все впереди. Все будет хорошо. Хорошо!
Летом Вера рассталась с молодым человеком, которого очень любила. Её мать-генеральша, что была родом из деревни под Тамбовом, посчитала: он, простой солдат, для дочери генерала Рычагова - недостойная партия. Как, что произошло, что было, знала только Элка. Но при всей болтливости, она не сказала ни одного лишнего слова девчонкам. Они только знали, что Никита Колечкин, так звали неудачную любовь Вероники, был в тех войсках, где служил и отец Веры - генерал Рычагов. И мать Веры разлучила их. Вероника грустила, хандрила. И Криска воспользовалась этой ситуацией. По самому больному ударила... Ничего, дочь генерала Рычагова не умеет сдаваться. Вера высоко подняла голову.
-- Нет, я, пожалуй, вернусь. Дам жару Криске. А Элка поможет. Надо эту благородную княжну на место поставить. Посмеемся хоть. Пошли, Люба.
И девушки, прихватив закипевший чайник, вернулись в комнату. А там шла вовсю дискуссия. Элка, издевательски поглядывая на бесцветную соседку, вслух рассуждала, с кем она сегодня переспит. Кристу откровенно злили эти разговоры. А Элка, знай себе, потешалась, комментировала свои связи.
-- Со Слоном Галькиным со второго курса я спала в том месяце. Ну его, слюнявый он какой-то, захлебнуться можно. Со Слоником Нинкиным из соседней комнаты тоже переспала, правда, на другой день. Ничего хорошего, рост огромный, а кое-что другое совсем маленькое. Никуда не годится, - говорила в раздумье Элла, называя парней по институтским прозвищам, а в глазах прыгали веселые чертенята. - Верка, к тебе Клюква с биофака клинья подбивает, а он еще проверку у меня не прошел. Непорядок! Вер, уступи на ночку свою Клюковку.
Криста отвернула голову и замолчала. Девчонки объединились против неё. Даже Танька примолкла. Криста гневно глянула на неё: почему не поддерживаешь. И подружка тут же выступила.
-- Ты ведешь себя, Элла, недостойно, - проговорила обычно молчащая во время подобных дискуссий красивая крупная Таня Пузрина, хотя её святая обязанность была поддерживать Кристину. - Вера твоя подруга, а ты так говоришь про её будущего парня, а, может быть, даже мужа.
-- А мы с Веркой не жадные, не собственники, хоть и аристократы. Так, Вер? Ну что убудет от Клюквы, если я разок с ним пересплю? - смеялась Элла.
-- Не убудет, - отозвалась девушка. - Спи, подруженька, на здоровье. Потом мне доложишь по всей форме, каков он там, в постели. А там, глядишь, и я решусь.... Ты права: жить в общежитии и не с кем не жить - это нонсенс. Студенческие годы быстро пролетят. Не узнаем всех прелестей.
Люба думала:
-- Вот ведь что несут. Со стороны послушаешь, гнездо разврата, одни гулящие девицы собрались. А меня обе караулят, следят. И Таньку охраняют, дай Боже... Вот к ней Улиткин с физмата подкатывался, так Элка его выгнала, так и заявила, что наша Танька - не про него честь.
И тут она услышала слова Кристы.
-- Ну, при таких принципах, Элла, ты и к Михаилу Любиному залезешь в постель. Не постесняешься.
-- А что, надо и его испытать, - не сдавалась Элка. - О нем все девчонки мечтают. Михаил Дубинец - секс-символ з-жского пединститута. Я чем хуже других? Я тоже хочу узнать Мишеньку поближе. Люб, можно?
Отношения между Любой Михаилом давно застыли на одной стадии. Да и любвеобильный Мишка в таких вопросах, с кем ему переспать, советоваться с Любой не станет. А Криску хотелось разозлить. Поэтому девушка кивнула головой.
-- Можно.
Криста бросила мгновенный взгляд на Любу и тут же пригасила его. Но девушка успела заметить, сколько в нем было ненависти. Она невольно поежилась. Элка довольно улыбалась, в глазах пряталась насмешка над Кристиной.
-- Вот, видишь, - назидательным тоном Кристы сказала Вера. - Люба тоже благородная и совсем не жадная. Понимает, что от её Мишки не убудет, если он переспит с её подругой Элкой. Опытнее только станет.
-- Все так, - смеялась Элка. - Люб, значит, я Клюкву побоку. Ты даришь мне на вечерок, то есть на ночку Мишку. А то мне обидно, меня зовут на курсе Афродитой, богиней любви, а твой Мишутка, настоящий Бог любви, переспал со всем институтом, а меня, Афродиту, обошел. Непорядок!
-- Как со всем институтом? - удивилась Люба.
Девушки поняли, что сказали лишнее. Они стали отшучиваться, но правильная Таня Пузрина сочла все же нужным пояснить.
-- Люба, тебе давно надо было сказать. Все знают, а ты нет. Мишка сначала постоит с тобой в холле, а потом идет в какую-нибудь комнату к очередной девчонке.
-- К себе ведет. Мишка не ходит по комнатам. Я знаю. У него принцип, - поправила Элка.
Люба почувствовала, что этот разговор ей неприятен. Но своих истинных чувств девушка не собиралась показывать. Она до сих пор не знает, как моментально вылетела эта фраза.
-- Девочки! Мне, конечно, это неприятно слышать, не буду скрывать. Но почему вы решили, что у меня любовь с Мишей? - янтарные глаза девушки смотрели честно и правдиво. - Вы что? Он мне брат.
-- Кто брат? - это открыл дверь пришедший занять денег Михаил. - Где брат? У кого? Почему не знаю.
Он подошел, поцеловал Любу в щеку.
-- Так к кому приехал брат? Хотя, мне лучше бы сестру. Я люблю женский пол, - он подмигнул Элке.
-- Миш, - обратилась к нему Люба. - Прости! Я выдала нашу тайну. Сказала девчонкам, что ты мой брат.
Михаил помолчал минуту, глянул в янтарные выразительные глаза девушки и согласился:
-- Ладно, пусть знают, сестренка.
-- А для чего вы скрывали? - недоверчиво спросила Таня.
-- А мы не скрывали, - отозвался Мишка. - Просто никому не говорили.
-- Была причина скрывать, - улыбнулась Люба - Вот Элла не знала и протрепалась, что имеет виды на Мишку. А так бы молчала. Вы представляете, девочки, - девушка театрально вздохнула, - сколько мне про Мишку теперь будут рассказывать, сколько я жалоб выслушаю от брошенных девчонок. Незавидна участь сестры.
-- Элка, - Михаил заинтересованно глядел на первую красавицу института. - Ты мной интересуешься? Афродита! Я тебе подхожу? Правду говорит Любаша?
-- Посмотрим, - засмеялась Элка. - Испытание сначала надо пройти. А уж потом решим: подходишь или нет.
-- Элка, - продолжил Михаил, - только я на тебе не женюсь, учти. Ни за что не женюсь.
-- Больно надо, - фыркнула озорная девица. - Я жду принца на белом коне. И притом блондина!
-- Я тоже не из цыган, хоть и не блондин. Но все равно ни за что не женюсь, - продолжал Михаил. - У меня принцип.
-- Какой? - на него внимательно смотрела бесцветная Криста.
-- Да она же самая настоящая хищница, - подумала Люба, увидев знакомые темные пятна злости и ненависти в водянистых глазах княжны Облонской.
-- Те, кто сами ко мне набиваются, ложатся в мою постель, - объяснял Михаил, - мне в жены не подходят. Я женюсь на той, к которой сам в дом приду, и спать буду на её постели.
-- Мишка выберет святую наивность с голубыми глазами и на руках понесет в первую брачную ночь жену на семейное ложе, - язвительно подметила Вероника. - В её дом, к тещеньке! Представляете?
-- Меня не донесет, уронит, я крупная, - отметила вскользь Элка, вызвав очередной взрыв смеха.
-- Не будет такого, девочки, - вмешалась Люба. - Не понесет Миша на руках будущую жену. Это я как сестра говорю.
-- Это почему? - Мишка даже слегка обиделся.
-- Если, братик мой, ты и женишься, то по одной причине, у твоей будущей жены к тому времени будет огромный живот и три огромных брата-богатыря с кривыми кинжалами. Они загонят тебя, Миша, под венец, - Люба повернулась к девушкам. - Но не донесет Мишка такой тяжести. Поднять не сможет.