-- Прекрати! Я все поняла! Не смей мне больше говорить, что между мной и матерью ты выбираешь мать. Я больше не желаю этого слышать.
-- И что ты сделаешь? - спросил, улыбаясь, Кешка.
Он был спокоен: слишком часто Люба глотала обиды, молчала, сдерживалась. Никогда не грозилась уйти, развестись. Её устраивала жизнь с Иннокентием. А тут надоело и все!
-- Я уйду от тебя, - ответила женщина и попросила остановить машину. - Я не хочу с тобой сейчас рядом находиться. Сколько можно оскорблять меня. Я не давала повода для этого. Останови машину, я выйду.
Они ехали от свекрови. Самоуверенно улыбаясь, Кешка распахнул дверцу. Жена вышла из машины. И решительно пошла вперед по трассе. Кешка медленно обогнал её. Не остановился. И все еще улыбался. Люба не смотрела в его сторону. Но буквально через минуту Иннокентий увидел в зеркало, как возле красивой женщины притормозил большой автомобиль с тонированными стеклами. Это была машина директора нефтеперегонного завода Дмитрия Чугунова. Люба села в его машину, автомобиль тронулся, взял большую скорость и свернул в сторону завода. Кешка быстро развернулся и бросился догонять машину. Ругал себя. Знал, что его Любка - яркая красивая женщина, и как жена она очень его устраивала. Он совсем не хотел её видеть любовницей Дмитрия Чугунова. Кешка не знал одного, что в машине рядом с Чугуновым сидела хорошо знакомая им обоим Элка Зуева, которая недавно приехала к сестре в этот город. Сестра Эллы была замужем за Чугуновым.
-- Любка, - заорала Элка, когда Чугунов притормозил возле неё. - Кубикова? Это ты?
-- Я, - удивленно ответила молодая женщина.
-- Садись.
Они не встречались уже несколько лет и в тот раз виделись совсем недолго. Чугунов и Элка куда-то спешили. Подруги даже толком не успели поговорить. Элка предлагала Любе заехать с ними на завод, а дальше они отвезут её в город. Но Люба, оглянувшись, увидела, что Кешка их догоняет.
-- Высадите лучше меня здесь. Там Кешка, - она кивнула назад.
-- Поругались? - спросил Чугунов.
-- Да, - кивнула молодая женщина.
-- Тогда проучим.
Чугунов прибавил скорости. Догнал Кешка жену у автобусной остановки, Люба к тому времени вышла из машины. Чугунов и Элла уже отъезжали, подруги даже не договорились о следующей встрече, Элка сказала, что она сегодня уезжает. Обозленный Кешка выскочил, показал кулак отъезжающей машине Чугунова, схватил жену за руку и потащил в свою машину. Он даже не заметил за стеклом хохочущей Элки и не поверил Любе, что та встретила подругу. Но с тех пор речь о любви к матушке не заводил, внимательнее стал к жене. С удивлением как-то сказал:
-- Тебя мои родичи красавицей и умницей называют.
-- А я такая и есть, - не растерялась молодая женщина. - Ты только не видишь. Ты же мечтал на дурочке жениться, вот и во мне это самое ищешь.
-- Ну ты скажешь, - Кешка замолчал: в словах жены была большая доля правды.
Люба улыбнулась.
Бежало время. Женщине казалось, она полюбила мужа, у них все хорошо. Как-то в порыве чувств она сказала Кешке, что любит его. Муж засмеялся.
-- Какая еще любовь, ну что ты говоришь? - самоуверенно заявил он. - Просто у нас хорошие отношения. Я не люблю тебя, ты меня. Но мы друг друга устраиваем. И с сексом у нас с тобой порядок.
Он обнял жену и моментально уснул. Этими словами он окончательно погубил нарождающееся чувство Любы. Женщине стало обидно: ведь Кешка сам когда-то звал её к себе. Она приехала. Люба долго лежала без сна. В ту ночь её зарождающаяся любовь к Иннокентию погибла навсегда. А с Кешкой происходило все наоборот. Он с каждым начинал все больше ценить свою молодую жену, привязываться к ней.
И про секс Кешка ошибался. Нет, муж не был противен Любе. Только редко она испытывала удовольствие от секса с мужем. Кешка заметил это, упрекнул молодую жену в том, что в ней жару маловато. Люба опять промолчала. Но она искусно научилась подыгрывать мужу, изображать оргазм, который очень редко испытывала. Нет, не любит она вспоминать про секс с мужем.... Особенно теперь, после Мишки...
Кешка и Люба жили хорошо, не было длительных крупных ссор. Были пустяковые размолвки. Люба не давала мужу лишний раз выпить. Кешка же любил сойтись в доме тетушки с двоюродными братьями и посидеть за бутылкой, пиво уничтожали ящиками. Братья меры не знали. Они-то были здоровые, крупные, а Кешка невысокий, худенький. Люба, рассердившись, перестала ходить туда.
-- Пей без меня, - отвечала она мужу, - я уж дома побуду, книгу почитаю, чем вашу пьяную болтовню слушать.
Так и повелось с тех пор. Никак не мог Иннокентий взять в голову, что у него тоже есть семья. Злились и жены братьев на эти посиделки, ругались. Только неумные женщины вместо того, чтобы объединиться всем вместе, нашли третьего, виноватого. Любу. Это она не может запретить своему мужу пить. Это Кешка спаивает их мужей. Люба, как всегда, молчала, слушая этих глупых гусынь, но и завидовала им. Они любили мужей, и мужья их любили. А у Любы этого не было. Жена младшего брата Кешки, Катерина, завистливая бабенка, похожая фигурой на переваливающуюся уточку, задалась целью жить лучше Кешки и Любы. Люба сразу уступила ей первенство. Ни к чему ей это было. Но негласное соревнование никак не могло кончиться в пользу Катьки. Любу уважала вся родня мужа, гордилась её тактом, красотой, умом, образованием. У Катьки было всего восемь классов и луженая глотка для ругани. Люба не обращала внимания на её возню. Многого не замечала. Как-то Кешка купил ей короткую легкую дубленку, Катька тут же купила длинную, более дорогую. Люба затеяла косметический ремонт, потихоньку перестраивая квартиру по своему вкусу, а не тетушкиному, Катька начала капитальный. Но результат был один. Все говорили, какая красивая у Любаши дубленка, Катькину вслед за Любой стали называть тулупом. Ремонт Любы восхитил всех, про Катькин забыли. Но Катька ничего не забывала. И в одном она точно обогнала Любу: она родила мужу мальчика.
А потом Кешка погиб. Перед смертью неудачи преследовали его. Прогорел бизнес. За долги пришлось продать дачу. Квартиру мужу удалось сохранить, он успел оформить её на имя матери. В городе тоже творилось что-то непонятное. Куда-то пропал директор завода Чугунов, с которым в контакте был Кешка, убили его заместителя. Люба пыталась найти Элку, которая жила с семьей сестры, но семья Чугунова и она исчезли из города. Больше подруг у женщины здесь не было. А потом муж с братьями поехал на дальнюю рыбалку, где убили и Кешку. На них напал пьяный местный житель, по прозвищу Медведь-шатун. Напал с топором. Первый удар был по Кешке, который много выпил и спал сном младенца. Абориген зарубил Иннокентия, страшно изуродовав лицо. Проснувшиеся братья не растерялись, здоровые мужики связали невменяемого злодея. Но было поздно, Кешка был уже мертв. Люба, когда её привезли в морг, увидев это месиво, упала без сознания. Свекровь страшно и несколько фальшиво взвыла, но признала сына по родинкам на теле.
Хоронили Иннокентия в закрытом гробу. Любе было все равно. Ей даже было все равно, накажут или нет убийцу. Человека ведь не вернешь. Свекровь была убита горем, что-то говорила без конца. Люба не вслушивалась. Но порой ей казалось: мелькают какие-то фальшивые, неестественные интонации в её голосе. Люба не плакала во время похорон. Зачем? Она тогда поняла, насколько чужая среди Кешкиной родни, молодая женщина поклялась, что никто не увидит её слез. А Катька, словно ждала этого момента, ждала, когда Любе будет плохо. Она зачем-то на девятый день, когда прошли поминки, рассказывала Любе, что муж замучил её груди, теребит и теребит по ночам. Люба автоматически отметила эту дурость родственницы, удивленно глянула: никогда она не набивалась в тайные поверенные Катьке, и больше никак не прореагировала. Не было сил и желания. Во время поминок, которые отводили в доме свекрови, родичи Кешки не могли никак угомониться. Все сидели и сидели за столом. Измученная свекровь уснула. Люба тоже бы прилегла, она устала. Но ей забыли предложить место для отдыха. Уставшая женщина сидела в неудобном кресле в другой комнате и слушала уже совсем не горестные выкрики из зала. Когда же за столом стали раздаваться возгласы: "Давайте споем!" - Люба вышла и зло напомнила им, по какому поводу они собрались.