-- Учись, моя девочка, различать травы. Но ты не будешь колдуньей, как бабушка, а врачом, ты счастливая будешь. Колдовство и ведовство в нашем роду только в глубоком несчастье проявляется. А травы можно и так выучить. Понадобится.
Вот Лиза и учила. Да оно само собой все запоминалось. Как и слова заговоров, что слышала она от бабушки. Только никому об этом она не говорила. Уже в те годы маленькая Лиза умела молчать, не говорить лишнего. Она уважала чужие тайны.
Вот так и стала Анна в те дни мудрой деревенской колдуньей бабой Нюшей. Сама не поняла, откуда взялось у неё знание заговоров, откуда проснулось в ней древнее знание, кто научил её различать травы, про которые не было написано в справочниках. А молчать умела хорошо. Поэтому и шел к ней народ не только с болезнями, но и со своими бедами, спросить совета, а то и просто излить душу. Баба Нюша всегда помогала. Её побаивались даже местные алкоголики, говорили, что она знает такую траву, отвар которой выпьешь и не сможешь больше водку в рот взять. Только это надо добровольно сделать. Один местный плотник это проверил, хоть и пить бросать не собирался. То ли трава помогла, то ли жена вторая попалась хорошая, только после десяти лет беспробудного пьянства этот плотник бросил пить. И уже многие годы был уважаемым мужиком в деревне, а бабе Нюше низко при встрече кланялся.
И сейчас, стоя перед молодой бесстыдной девицей, поняла баба Нюша, что та просто больна, психически больна, и ей нужен психиатр, а не местная колдунья. С головой не в порядке у Снежены. Заговоры тут не помогут. Нужны врачи. Баба Нюша вслушалась в слова, что бормотала Снежена:
-- Папочка, папочка, я лучше мамы. Папа, пусти меня к себе, - руки Снежены опять скользнули между ног. - Тебе со мной хорошо будет. Ты сам говорил мне, что у меня нежная кожа между ног. Папочка, приходи в мою постельку, я рожу тебе сына, настоящего князя. Облонского с чистой кровью.
-- Дева Мария, - холодея, думала баба Нюша. - Это же кровосмешение, инцест. Что же здесь произошло? Тут нужен специалист, и не только девице - всем им в доме, и опытный специалист, а не я - недоучившийся медик - деревенская баба Нюша. Как бы я еще хуже не сделала! Попробую заставить женщину уснуть. Даже не знаю, можно ли применить гипноз... Попробую подчинить девицу своей воле... Пусть хоть поспит она немного...
Герасим напряженно глядел на застывшую в размышлениях колдунью.
-- Все, - думал он, - догадалась, в чем дело. Ведьма, в самом деле. Надо будет припугнуть, чтобы молчала. Хотя Степанида и так говорила, что молчать она умеет. Но все равно...
-- Сколько она уже не спит?
-- Несколько месяцев, - ответил Гера, удивленный, как это моментально деревенская женщина определила, что Снежена не засыпает без лекарств, а с лекарствами спит от силы час, два.
Он скрыл, что стал давать сестре даже наркотики, чтобы успокоить и усыпить её. Колдунья, кажется, читала мысли:
-- Что же вы делаете? Почему к врачам не обратились? Пожалели бы девицу, - упрекнула баба Нюша. - Боитесь разговоров? Зря. Люди поговорили бы и забыли. А теперь может быть поздно...Морфия больше не давай. Не поможет. А вот привыкнуть к нему нетрудно...И не бойся! Никто от меня ничего не узнает.
Герасим уныло подумал:
-- И про морфий догадалась. Настоящая ведьма! Мысли читает.
Баба Нюша спокойно подошла, положила руки на голову съежившейся Снежене, та притихла под её рукой. Колдунья поймала блуждающий взгляд женщины, не дала Снежене увести его, тихо заговорила:
-- Спи, спи, тебе надо спать. Тебе хорошо, тепло, ты уже спишь. Ты проснешься, тебе будет хорошо.
Глаза Снежены стали закрываться, но, сопротивляясь подступившему сну, женщина вскинула голову, робко посмотрела на колдунью:
-- А папа?
-- Папа там будет, в своей комнате. Ты хорошая девочка, ты будешь сейчас спать, ты будешь хорошей девочкой. Папиной дочкой. Папа будет тебя любить, как дочку. Ты поняла. Только как дочку. Ты послушная дочка. Слушайся папу, и все будет хорошо.
Снежена уснула. Она лежала спокойная, такая светленькая, такая беззащитная. Гере стало невыносимо её жалко, он в этот момент поклялся, что никогда её не бросит, а поганого Эдуарда, что совратил свою дочь, лишит богатства. После этого Герасим увезет мать и сестру назад, в А-к, где никто их толком не знает. Деньги вернутся Пикуновым, а они позаботятся об Ингрид и Снежене. Там Снежена полюбит хорошего человека, выйдет за него замуж. Жизнь у Облонских наладится. Только вот Эдьку надо лишить "Империи". Пусть он здесь в нищете ковыряется... Детдомовский выходец... Дальше Гера не успел помечтать. Жизнь богата была на сюрпризы. Колдунья своими чуткими руками зачем-то прощупала живот молодой женщины. Что-то хотела спросить, но замолчала, услышав за дверью осторожные шаги. Это подслушивала Степанида и докладывала все Эдуарду.
В комнате было тихо, Снежена спала, и Степанида поспешила к князю Облонскому
Облегченно вздохнул в своем кабинете и Эдуард, услышав долгожданную тишину. Пришедшая Степанида еще больше его успокоила. Он решился и в сопровождении верной Степаниды тихо пошел в комнату дочери, впервые после памятного восемнадцатилетия дочери. Какое счастье! Снежена спала. А внимательный взгляд колдуньи, казалось, исследовал каждую клеточку мозга вошедшего великого грешника. Потом колдунья строго заговорила. Все сразу притихли настолько, что боялись дышать. Герасим и родители Снежены чувствовали: сейчас прозвучит что-то сверхужасное. Но реальность и тут превзошла все ожидания.
-- Это временное облегчение, - сказала колдунья, показывая на спящую Снежену. - Раньше вам надо было беспокоиться. Поздно уже. Плод носит ваша Снежена. Срок большой. Сами считать умеете. Дитя, даст Бог, родит она человеческое, нормальное, без отклонений. Может, с этим связаны все её проблемы? У беременных все бывает....
-- Что? - ахнула побелевшая Ингрид. - Что? Беременна? Кто? Снежена? Что же делать? Как помочь? Что будет теперь со мной?
И осеклась под суровым взглядом старшего сына. Колдунья повернулась к Ингрид, взгляд той блуждал в рассеянности.
-- Что с тобой будет? Как тебе помочь? Никак уже. И я тебе не помогу, нет тебя больше, ты сама все уже решила, - сказала баба Нюша и повернулась к Герасиму: - Вот тебе и придется нести этот крест. Все на тебя.
-- А он? - показала на страшного грешника Эдуарда Ингрид. - Ему какой крест надо назначить, чтобы все искупить?
-- Ему? - баба Нюша помолчала. - Ему придется жить с дочерью. Всю жизнь. Ты же этого не хочешь! Никто не хочет. Но не изменишь ничего. Работать ты не хочешь и не умеешь. Скоро у вашей дочери появится ребенок. Его тоже придется растить.
Эдуард молчком повернулся и ушел. Заговорила что-то быстро и тревожно во сне Снежена. Колдунья подула ей в лицо. Непонятный говорок оборвался. Баба Нюша стала вставать с дивана.
-- Мне пора. Больше я ничего не смогу сделать. Обращайтесь к врачам. Покажите Снежену психиатру... Скажите обязательно про беременность. Да и вам, остальным, его советы не помешают.
-- А вы сами пошепчите и над ними всеми, - раздался громкий шепот огромной экономки, - им всем плохо, помогите людям, облегчите им жизнь, они в вас верят. Вы же знаете много заговоров.
-- Я и так уже помогла, - ответила Нюша. - Я ухожу. Я могу помочь телу, а душе... Над душой я не властна. Здесь нужны медики. Не колдуны, а врачи. Хотя можете попробовать еще одно средство, мужа найти вашей Снежене надо... Кто знает, вдруг другой мужчина отвлечет девицу от порочных мыслей об отце.