Олег громко сглотнул, не зная как поступить в данной ситуации. Тут он вспомнил, что старуха эта давно утратила дар речи и выдохнул спокойно, затем медленно поднялся и убежал не оглядываясь.
Никто ни о чем не узнал, Евдокия сидела за двором до самого обеда, пока про нее не вспомнила дочь. Раиса закатила ее в дом и уложила в постель, не обращая внимания на странные судороги и подергивания. Видимо на солнце перегрелась, решила Рая, поправила матери подушку и ушла.
Нина столкнулась с Олегом, точнее натолкнулась, будучи на голову выше. Они уже были знакомы, поэтому девушка обняла его до хруста костей. Ему это не понравилось и чтобы как-то продемонстрировать свою мужскую силу, пожал ей руку, правда и здесь потерпел фиаско. Рукопожатие вышло крепким, руки у Нинки были не менее натруженными.
— Чего хилый такой, каши мало ел? — подстебнула его лучшая подруга жены.
— А ты я смотрю все растешь! — ответил едкостью на едкость Олег.
Нина громко рассмеялась, сотрясая смехом всю округу.
— Мда, — после ее ухода произнес он, — это не женщина, это Кинг-Конг.
Подошло назначенное время, вот-вот нагрянут гости. В доме Скворцовых засуетились пуще прежнего, теперь надо бы женщинам и себя в порядок привести. Настя и мама Катя крутились возле зеркала, мешая друг другу. В конце концов дочь уступила место, юбилей все-таки не у нее. Бабка Рая особо красоту не наводила, причесала волосы гребнем, сменила одежду и платок.
А кто-то тоскливо проверял не пришло ли новых сообщений и смотрел вдаль, где виднелась серая полоска асфальта, дорога ведущая к цивилизации.
Глава 12
Бывает человек сам выбирает свою судьбу, если конечно, не привередлив и его вполне устраивает простое существование, не манят какие-то там неизведанные дали. Ну есть они и бог с ними, а жить хорошо можно и в маленькой деревне, не стремясь прыгнуть выше собственной головы. Нину ее деревенская жизнь вполне устраивала, а городская суматоха нисколечко не манила. Поэтому с трудом отбыв первый курс училища вернулась домой и поставила родителей перед фактом: “Всё, ни ногой больше в этот гадюшник! Пойду на ферму работать!”. Родителям ничего не оставалось, как покорно принять решение дочери. После того как Нина начала расти не по дням, а по часам и царапать лбом потолки — тщедушный отец не смел и слова сказать поперек, зная, что может прилететь ему за беспокойное детство. Эта дылда всё припомнит, и как выгонял их с матерью среди ночи на улицу, и как последние деньги пропивал. Но дочь его пока не трогала, да и он вел себя тихо.
Девушка, которой совсем еще недавно исполнилось восемнадцать, устроилась на ферму дояркой. Для нее лучшей работы не сыскать. Нина любила своих подопечных и они отвечали взаимностью. По крайней мере плохого слова от животных не услышишь, не то что от людей, порой жестоких и оценивающих внешность по каким-то своим стандартным параметрам. Естественно, двухметровая крупная Нинка ни под какие параметры не подходила, за что и получила прозвище Геракла.
Она только улыбалась и не обижалась на шутки односельчан, а по ночам уткнувшись в подушку лила горькие слезы. Всё-таки женщина, и ей также как и другим хотелось простого человеческого счастья. Каждой тваре по паре и остальные подобные законы природы не всегда работают, не красавицам тяжело найти себе пару.
Нинка это понимала и приняла свою судьбу, смирившись с одиночеством. Но однажды всё изменилось и казалось удача наконец-то улыбнулась ей.
Многие выращивали на огородах овощи на продажу, затем в сентябре приезжали торгаши и скупали картофель, капусту и лук за копейки, перепродавая на городских рынках втридорога.
Василий приезжал на синем тракторе с прицепом и скупал всё, что можно было. Этот торговый сезон выдался весьма удачным, разлетались свежие овощи на ура. За пару дней он быстро все распродал и попытал счастье в соседнем районе, заехав в деревню Березкино.
Как-то сразу ему приглянулся добротный кирпичный дом, но там лишнего урожая в этом году не выдалось и бойкая бабка отправила его к соседям.
Вася несколько раз просигналил и вышел из машины, на ходу подтягивая штаны, к слову он был очень скупой и на одежду не тратился.
— Хозяйка! — пытался перекричать лай собаки торгаш.
Нинка выскочила из сарая и подозрительно уставилась на приезжего.
— Картошка есть? — спросил тот по-деловому.
— Ну есть. Почем берешь?
— Пятьдесят за ведро.
Девушка разочарованно махнула рукой и протяжно произнесла “тю”, дальнейшие деловые переговоры были ей неинтересны.
— Ладно-ладно, давай по пятьдесят пять, только если крупная.
Нина развернулась и поставила свою цену:
— По шестьдесят.
— Лады, — не стал спорить Вася и достал из прицепа мешки.
Нина притопнула дворняге, та скрылась в конуре и носа не показывала, повела торгаша к погребу.
— А где хозяин твой?
— Я тебе что, скотина какая? — отрезала девушка.
Василий ухмыльнулся и бросил остроту:
— Значит бесхозная?
Нинка проигнорировала его слова и одной рукой, без особых усилий наполнила мешки картофелем. Мужчина только и мог, что наблюдать за ее работой с открытым ртом, поражаясь физической силе.
— Чего застыл, неси! — растормошила она его, когда всё было готово.
Он водрузил на спину мешок и тяжело ступая, понес к машине. У погреба сделал перерыв, устало вытерев пот со лба.
Нинка прицокнула языком и уперев руки в боки, насмешливо сказала:
— Это ты так будешь до ночи носить.
Один мешок закинула на плечо, другой по земле волочился и за несколько ходок загрузила всё в прицеп. Вася, слюнявя пальцы, отсчитал нужную сумму.
— Давай плати еще! — хамовато выхватила у него из рук двадцатку Нина. — А то без меня бы до ночи таскал.
Тракторист спорить не стал, а про себя подумал: “Вот это баба, вот это огонь!”. В общем на этом они распрощались, а на следующий день он опять за чем-то пожаловал, просигналил несколько раз у ворот, Нина удивленно вскинула бровь и вышла к нему.
— Тебе чего? Вчера всё выгреб под чистую, езжай дальше, — сказав это, быстро развернулась, чтобы уйти.
— Погоди! — остановил ее Вася.
Он смущенно почесал лысеющую макушку, поправил бляху на ремне, намекая на то, что сегодня одет прилично и перешел сразу к сути.
— Слушай, ты одна, я один. Давай сойдемся, будем вместе жить. Собирайся, поехали.
Нина окинула его взглядом и поборов желание покрутить пальцем у виска, на полном серьезе спросила:
— Ты чё дурак?
Собралась уходить, новоиспеченный жених, задержал ее и принялся взахлеб рассказывать о преимуществах жизни с ним, о том насколько он богатый и хозяйственный: “У меня и дом свой, трактор, корова, свиньи, четыре гектара, а птицу, кроликов вообще не сосчитать”. И в итоге всё что он говорил можно свести к одной единственной заключительной фразе: “Будем жить поживать, да добра наживать”.
— Ага, — вот так коротко и непонятно ответила Нина и ушла восвояси.
— Ты подумай, — крикнул ей Василий. — А я завтра за ответом приеду.
Нинка всё думала, вроде и вариант неплохой, как никак одной век коротать тоже не хочется; с другой стороны, еще непонятно что за человек этот тракторист-торгаш, да и родную деревню бросать не охота. Сердце молчало и посоветоваться не с кем.
Вечером приехал жених за ответом, как и обещал.
Нина вышла к нему за ворота, села на лавке задумчивая.
— И каков наш положительный ответ? — хитро спросил Василий, заметив перемену настроения девушки.
— Поехали что ли, — вдруг согласилась она на его предложение.
Он ее забрал вместе с приданным: кабанчиком, теленком на продажу и пуховой периной.
По началу ладилась их семейная жизнь. И Васька, и Нинка трудолюбивые, выносливые и спокойные характером. В общем, уживались. Может и дальше шло всё гладко, если бы в один прекрасный вечер домой не явилась бывшая жена Василия, сбежавшая прошлым летом с грузином.