— И это был он? — Макс прищурился.
— Да… — Атуаль улыбнулась горько. — Все было хорошо. Пока на охоте не погибла вначале моя старшая сестра, а брат… не заразился странной и страшной болезнью. Спасти его никто не мог… Родители не знали, что делать и куда бежать. И тогда…
— Он сделал им предложение, от которого невозможно было отказаться…
— Верно. Он вылечит брата… Но взамен… родители отдадут ему меня.
— И, как мы видим, они согласились с условиями…
— Нет… не сразу. Вначале брат запретил….
— А дальше..?
— Дальше… Если брат сначала приходил в себя, улыбался. То настал день, когда он не пришел в себя. Судороги терзали его тело. Страшные кровавые раны появлялись… Его ни на час не оставляла лихорадка. Родители не знали, что делать. Брат запретил отдавать меня «чудовищу, что поселилось в нашем доме», но если не стало бы брата — исчез бы и наш дом, наш род…
— Тогда они все же решились?.. — Вздохнул вампир.
— Не было другого выбора. Родители решили, что скажут алхимику, что я стану его. А когда брат придет в себя и сможет меня защитить… меня вернут домой.
— Но ему это не понравилось, так?
— Алхимик с самого начала знал, что мои родители поступят именно так. И предложил подписать договор. В договоре значилось, что как только под договором родители поставят роспись мое тело и моя душа перейдут в его вечное владение. Родителей испугало слово вечность. И они предложили разделить договор на две части. Через семьсот семьдесят семь лет — мое тело и моя душа будут вечно принадлежать алхимику. А тот спасает моего брата и оставит на некоторое время — точнее на семь лет и семьдесят семь дней меня в покое.
— М-да… они не догадались, что тебя обратят…
— Это не пришло в голову и алхимику. Не пришло в голову и мне. Даже мастер Чен, отправляющийся в холодную Россию не думал, что встретит на балу француженку с русскими корнями…
— И обращение стало, по сути, шансом сохранить силу договора… А теперь он собирается потребовать то, что, как он думает, принадлежит ему… — Максимилиан вздохнул.
— Да… да, — Атуаль опустила голову. Завеса волос скрыла ее взгляд.
Макс протянул руку и взял девушку за руку, мягко провел большим пальцем по ее ладошке.
— Ты знаешь, где он может быть?
— Нет… он никогда… почти никогда не показывается близко. Вряд ли тот случай, конечно, был случайным… Но…
— Понятно… — Вампир посмотрел куда-то вверх и ободряюще улыбнулся. — Не бойся…
— Я уже ничего не боюсь… — вздохнула Атуаль. — Я разучилась… почти…
— И все же.
Девушка пожала плечами.
— Я устала…
— Значит, я дам тебе возможность отдохнуть. — Твердо произнес Макс.
— Зачем тебе это?
— Думаю, ты и сама сможешь догадаться… если захочешь.
— А если не захочу? — Атуаль встала, перебралась на колени вампира, обнимая его за шею. — Если я не хочу больше ни верить, ни надеяться? Что тогда, Макс?
— Тогда я не буду тебя заставлять, а просто сделаю. — Макс заглянул в глаза Атуаль, обняв ее за талию. — Я не позволю ему добраться до тебя…
— Ты забудешь…
— Нет.
— Да, — Атуаль улыбнулась, прислонилась лбом ко лбу вампира. — Я постараюсь, чтобы ты забыл…
— Я никогда ничего не забываю… — Ласково произнес Макс.
— А если я тебе помогу это сделать?
— Ты думаешь, у тебя получится?
— А почему у меня не должно получиться? Если я не хочу, чтобы потом меня кто-то помнил…
— Ты так говоришь, словно он уже до тебя добрался… — Тихо произнес Макс. — Поверь, ему это не светит.
— Почему? До моей души он, конечно, уже не доберется. А мое тело… вполне может ему достаться.
— Это ты так думаешь. Когда он придет, его существование в этом мире закончится.
— Почему?
— Потому что я его убью.
— Почему? — Требовательно повторила Атуаль.
Вампир закатил глаза.
— Без мыла в душу влезешь… Потому что я не хочу тебя потерять. Такой ответ тебя устраивает? — Улыбнулся Старейшина.
— Почему? — Атуаль вздохнула. — Я Снежная принцесса… и я тебе не пара.
— Это кто сказал, ты или твой Мастер?
— Мой Мастер. И мой Старейшина.
— Ага, что-то подобное они передавали Вике… — Фыркнул Макс. — Только обоснование было настолько дурным, что я сделал вид, что не слышал.
— Обоснование? Дурным? — Не поняла Атуаль.
— Ага, якобы ты обречена, и потому мне стоит тебя оставить… говорю же — маразм.